Действия Кремля в отношении Украины (Крым, Донбасс), расширение географии и повышение уровня его активности на международной арене свидетельствуют о том, что Путин не отказался от своих далеко идущих целей. Берусь предположить, что и тема “Новороссии”, если и отодвинута, то не далеко и, весьма вероятно, может всплыть вновь, возможно, под новым, не испоганенным, в отличие от старого, брендом.
Многие эксперты, как отечественные, так и зарубежные, сходятся на том, что Минский процесс – это путь в никуда. Более того, его цели-результаты в том виде, в каком они прописаны в итоговом Протоколе, являются губительными для Украины. Но губительными могут оказаться и промежуточные результаты этого процесса, будучи вписанными в достаточно гибкую технологию (тактику) Кремля, которая строится по принципу “от достигнутого”. Другими словами, Путин может попытаться достичь цели превращения Украины в страну-сателита на промежуточных этапах реализации Минск-2, в то время, как внимание остальных его участников – и в первую очередь Запада – будет занято полным его выполнением.
Если попробовать наложить события в Донбассе на временную сетку политических процессов, то ближайшими ключевыми событиями будут рассмотрение ЕС вопроса о продлении санкций против России (напомним, что санкции по вопросу аннексии Крыма действуют до 23 июня, секторальные ограничительные меры – до 31 июля, а индивидуальные санкции – до 15 сентября 2016г.), а также сентябрьские выборы в российскую Госдуму. Подготовка к этим событиям во многом и определяет характер действий Кремля.
Причем, судя по всему, Кремль в который раз попытается огорошить Запад и Украину мастерским владением искусством гибридной войны. И отмена (смягчение) санкций может рассматриваться Кремлем не как самоцель, а как элемент в технологии достижения конечных целей в отношении Украины. А именно:
- Вопрос отмены санкций, по крайней мере, со стороны ЕС, Кремль решает не на полях сражений в Донбассе – он их пытается решить путем создания критической массы “друзей Путина” в измотанной кризисами Европе (методы – отдельная тема).
- Активизацию боевых действий в Донбассе Кремль пытается представить как реакцию на невыполнение Украиной Минских договоренностей – а значит и давление должно оказываться на Украину. Россия здесь якобы вообще не причем – ее войск там нет, а все, что происходит лежит в плоскости взаимоотношений Украины с непризнанными “республиками”. На самом же деле, активизация бандформирований может быть связана с предвидением изменения формата переговоров, когда сложившаяся на то время ситуация будет рассматриваться как базовая. Поэтому встает вопрос расширения уже оккупированных территорий, обеспечения их транспортной и другой необходимой для выживания инфраструктурой.
- В новом формате (если он состоится) в ход пойдут сирийские прецеденты, к которым ненавязчиво подталкивает Кремль и в отношении которых пока не очень возражают США: признание автономии Курдистана (вопрос Крыма), раздел Сирии на зоны под чьим-либо протекторатом (вопрос федерализации Украины).
- Многие в Европе готовы принять доводы Путина как убедительные и достаточные для снятия санкций – ну не откровенничать же им по поводу экономических интересов отечественного бизнеса. Хотя и такие аргументы пускаются в ход по известным причинам: предстоящие в следующем году выборы в Германии и Франции; спекуляции на социально-экономических и политических проблемах; компрадорство бизнес-кругов и прикупленных политиков; готовность принять “помощь” Кремля в решении им же созданных проблем, причастность к кругу “друзей Путина” и т.п. По этой причине критерием снятия санкций будет не прекращение агрессии, а формальное выполнение хотя бы отдельных пунктов Минск-2, на которые готова (или вынуждена) пойти Украина – например выборы на оккупированных территориях (условия их проведения являются отдельной, достаточно популярной темой).
Важным аспектом, который часто ускользает из внимания, является то, что эти выборы могут интересовать Кремль совершенно с другой точки зрения. На этот вывод наталкивает то, что вопрос о выборах на оккупированных территориях перестал (временно) особо педалироваться Россией? Почему? Да потому, что если Украина – не дай Бог – на это пойдет, то большинство остальных ключевых пунктов Минск-2 окажутся невыполненными по вине России, что “полуавтоматически” закрывает вопрос о санкциях не в ее пользу. А так можно ссылаться на, как будто обоюдное невыполнение договоренностей или, того больше, сваливать всю вину на Украину. Тем не менее, если не прямо сейчас, то в очень скором времени (в течение ближайших 2-3 месяцев) вопрос о выборах в ОРДЛО (вместе с конституционными изменениями, статусом непризнанных “республик”, амнистией) встанет в полный рост. И вот почему.
Говоря о предстоящих в России выборах, уместно заметить, что в соответствии с российской традицией победительницей становится партия, представившая избирателям ожидаемые ими “подарки”. Судя по контенту российских СМИ, и Кремль, и российского избирателя вполне бы устроила Украина на “блюдечке с голубой каемочкой” – вот она, победа-а-а!!! В отношении победы возможны два варианта – “мягкий” и “жесткий”. “Мягкий” – это когда украинский бомонд собственными руками (и с “божьей”, читай российской помощью) настолько дестабилизирует ситуацию в Украине, что к власти придет Оппозиционный блок, после чего – только блюдечко подставляй. Тут вам и выборы, и Конституция с особым статусом, и децентрализация, и амнистия, и, главное, практически навсегда закрытый путь в ЕС и к независимости вообще.
Если же на политическом поприще ожидаемых успехов добиться не удастся, не исключено, что Кремль прибегнет в “жесткому” сценарию. Вот на этот случай и понадобятся выборы на оккупированных территориях. Их проведение, по крайней мере, создаст видимость легитимности избранных властей непризнанных образований, которые в случае неготовности украинской власти к выполнению других условий (снятие блокады, особый статус, амнистия) – что грозит существованию самой украинской власти, – могут обратиться за военной помощью к России. Этот шаг для нас особенно критичен, поскольку означает возможность расширения конфликта до полномасштабной агрессии – не просто со скрытым использованием вооруженных сил, а с открытым применением авиации, артиллерии, ракетных войск и т. д. – причем, в условиях отсутствия хваленой солидарности ЕС без угрозы дополнительных санкций. Ведь это делается по просьбе “легитимно” избранных “народом Донбасса” властей (по примеру недавних событий в Сирии). Если кто-то тешит себя иллюзиями по поводу непризнания легитимности выборов, то достаточно вспомнить о военном союзе России с непризнанной Южной Осетией. Говоря о готовности Кремля к такому шагу, не стоит забывать о запланированных на август широкомасштабных учениях “Кавказ-2016” в непосредственной близости к границам Украины.
В рамках вышеупомянутого сценария наступления следует ожидать сразу по нескольким фронтам: не только прямое столкновение противоборствующих войск, но и приведение в действие подготовленной агентурной сети в тылу, существенная дестабилизация ситуации внутри Украины, доведенная до бунтов в отдельных регионах. Таким образом, у нынешнего наращивания провокационных боевых действий на линии разграничения в Донбассе появляется еще одно объяснение – это попытка отвлечь внимание от действий в тылу (нешуточная активизация сепаратистских движений в регионах Украины) и растянуть наши и без того ограниченные силы.
С учетом этого, особо актуальным становится положение новой Военной доктрины Украины о подготовке партизанского движения, – но не на оккупированных территориях, а на тех, которые могут быть оккупированы. Появление еще одного “Крымнаша” или “YНР” (а то и нескольких) будет для Украины смертельным ударом. При этом, когда противник задействует для достижения своих целей не только мощь своих вооруженных сил, но и бандформирования сепаратистов, частные военные компании и вообще весь арсенал методов гибридной войны, уповать исключительно на государственные силовые структуры – это верх самонадеянности. Похоже, наши европейские соседи быстрее и лучше нас усваивают уроки российской агрессии, создавая в дополнение к передовым силам НАТО собственные сетевые структуры самообороны, резерва, подготовки населения и территорий, что является фактором сдерживания не только собственно наступления, но и агрессии как таковой.
Более того, инициатива власти по организации отрядов самообороны наподобие эстонского Кайтселита, действенная, а не на словах, помощь волонтерскому движению по военно-патриотическому воспитанию населения отвечали бы запросу патриотических сил, способствовали бы снижению напряженности на местах, служили бы противоядием от действий вражеской агентурной сети и сдерживающим фактором расширения агрессивных аппетитов Кремля. Следует признать, что спонтанная милитарная самоорганизация общественных сил, на самом деле, сопряжена с существенными рисками (в частности, создание частных армий), устранить которые и добиться желаемого результата можно исключительно за счет координации действий власти и общества, слаженного взаимодействия построенных по иерархическому принципу силовых структур и сети самоорганизованных парамилитарных структур громад.
Уровень повышения рейтингов власти и политических сил, способных возглавить такое движение – отдельная, достаточно интересная тема.
Николай СУНГУРОВСКИЙ,
директор военных программ Центра Разумкова
