Для того, чтобы разработки и производство боевых бронированных машин в Украине развивались и прогрессировали, как мне кажется, следует выполнить ряд важных условий.
В первую очередь вернуть отрасли самостоятельность. Не передавать ее коммерческим структурам. Я подразумеваю государственное управление, при котором руководитель предприятия подотчетен в своей стратегии, включая выполнение государственного оборонного заказа, опытно-конструкторских работ, однако будет иметь все рычаги управления хозяйственной структурой.
Предприятия, отвечающие за обороноспособность страны, не должны приватизироваться.
Предприятия должны быть заинтересованы, а для этого должны быть обеспечены права самостоятельной реализации своей продукции. Разумеется, под четким контролем государства в лице Госслужбы экспортного контроля или иной государственной структуры. То есть, речь не идет об ослаблении контроля со стороны государства, речь идет о том, что предприятие не должно быть бесправным.
Существуют мнения, будто специально уполномоченные структуры, как, например, ГК «Укрспецэкспорт», имеют больше возможностей в продвижении техники, поскольку имеют разветвленные маркетинговые службы, а подчас и представительства за рубежом. Но никто и не говорит о том, чтобы спецэкспортер не торговал продукцией предприятий ОПК. Я лишь предлагаю узаконить, так сказать, двойное право: находит заказчика спецэкспортер, предприятие действует по правилам спецэкспортера; находит заказчика само предприятие – самостоятельно и реализует продукцию под присмотром контролирующих органов.
Отсутствие материальной заинтересованности коллектива – это тупиковый подход. Сегодня ХКБМ и Завод имени Малышева оказались фактически без прав! У них нет перспективы развития! Нет программы создания перспективной техники. Сегодня впервые за 20 лет мы констатируем отток кадров.
Для успеха совместных усилий разработчиков, производителей и спецэкспортеров совершенно необходимо участие при обсуждении условий контрактов по бронетехнике руководства ХКБМ и Завода имени Малышева. И иметь определяющие голоса в таких позициях как сроки поставки техники, объемы и порядок сервисного обслуживания, определения состава и объема поставляемой документации и ряда подобных вопросов.
А что касается комиссионных отчислений, я бы вообще предложил закрепить эту позицию на законодательном уровне. Тогда вопросы коммерции, которые начинают превалировать над вопросами развития самой школы бронетанкостроения, не будут тормозом в продвижении новых идей, внедрении новых технологий, модернизации основных производственных фондов.
Считаю недопустимым пересмотр условий контракта в ходе его выполнения – вследствие таких действий при реализации иракского контракта возникли дополнительные риски, и в том числе, срыва самого контракта.
Конечно, кроме указанных требований в идеале должна существовать и государственная поддержка в виде гособоронзаказа.
Оборонная промышленность не может быть использована как дойная корова.
Если говорить о том, в каком направлении могут развиться разработки новых танков и легких бронированных машин, то я бы подчеркнул следующее.
Мир стоит на пороге очередного скачка в области развития боевых платформ в целом. И к бронетехнике это имеет самое прямое отношение. С одной стороны, я уже отмечал необходимость действия каждой боевой единицы в общем, едином информационном поле. Это касается не только, скажем, тесной связи между командиром батальона и отдельным танком, но связи танка со всеми видами техники, принимающими участие в данном бою. То есть, развитие систем обработки информации, передачи данных, автоматизированного управления, вместе с компьютеризацией самой техники, очевидно, выйдет на первое место. Но не только. Убежден, что вскоре будет достигнута возможность и дистанционного управления. Это уже будет не танк, а некое средство, которое будет выполнять специфические задачи. Не обязательно, чтобы специализированные бронеобъекты, создаваемые для уничтожения определенных видов целей, вытесняли существующие образцы бронетехники. Мне кажется, что комбинированное применение таких средств ведения боя может быть довольно продолжительным. Но также очевидно, что есть неуклонное стремление к сокращению экипажа. Кстати, в советское время мы одними из первых – еще 30 лет назад – применили автоматы заряжания в танках. Они успешно работают до сих пор. Причем ряд стран – в том числе США, Британия, Германия – автоматов заряжания в составе танков не имеют, и экипаж их машин составляет четыре человека. А у нас давно уже три! Сейчас необходимо активизировать исследования возможности сокращения экипажа до двух человек. В целом, украинские разработчики бронетехники не должны оставаться в стороне от развития перспектив основных направлений – роботизации, интеллектуализации и информатизации техники.
Михаил Борисюк,
генеральный конструктор
бронетанкостроения Украины
– начальник ХКБМ имени Морозова
в 1990 – 2011 гг.
