Часть 1. Азербайджан и Армения снова были (и всё ещё остаются?) на грани масштабной войны. И загорелось у них недавно не на линии противостояния в районе Карабаха, а на участке государственной границы, причем в очень показательном месте.
Главные вопросы звучат банально – кому это выгодно и почему именно сейчас? ЦИАКР-Южный Кавказ предоставляет экспертную площадку коллегам из Азербайджана и Армении. Ниже материал экспертов Бакинского Центра им. Топчибашева (Top-Center.org).
С мнением Ереванского Центра политических и экономических стратегических исследований можно ознакомиться по ссылке.
12 июля 2020 года Министерство Обороны Азербайджана сообщило о военном инциденте на северо-западе страны, а именно в области Товуз, недалеко от границы с Арменией. Хотя пограничные перестрелки нередки в упомянутой провинции, и многие считали, что это очередной, единовременный инцидент, ситуация вышла из-под контроля и быстро переросла почти в полноценную войну.
Обе страны находятся в состоянии войны более трех десятилетий из-за оккупации Нагорного Карабаха и прилегающих территорий Арменией, де-юре являющихся частью Азербайджана. Конфликт, который возник в результате межэтнических стычек в Советском Союзе в 1988 году, вскоре превратился в одну из самых кровавых войн 1990-х годов, унесших по 20.000 жизней с обеих сторон. К 1994 году, когда активная фаза войны подошла к концу, армянские силы уже оккупировали 20% территории Азербайджана, включая бывшую автономную область Нагорный Карабах и семь прилегающих административных районов и изгнали более 700.000 азербайджанцев из своих домов. Прекращение огня, призванное положить конец войне, тем не менее, всегда было нестабильным, поскольку ситуация никак не подходит под термин «замороженного конфликта», термина, используемого для обозначения некоторых этнических конфликтов на постсоветском пространстве. Последняя крупная вспышка в этой зоне произошла в апреле 2016 года, когда азербайджанской армии удалось освободить несколько квадратных километров от оккупационной армии во время так называемой «Четырехдневной войны».
На этот раз, однако, основным театром военных действий является прямая граница между двумя странами, расположенная в паре сотен километров от Нагорного Карабаха. Столкновения начались 12 июля и продолжались с небольшими перерывами в течение следующих двух дней. Хотя не все детали боевых действий известны, в отчетах сообщается о тяжелых артиллерийских обстрелах и нападениях беспилотников. Несколько человек с азербайджанской стороны были убиты, в том числе гражданский житель, чья деревня подверглась армянскому обстрелу. Эти смерти вызвали большое разочарование и гнев в Азербайджане, что в настоящее время делает сдерживание насилия гораздо более сложной задачей. Однако Министерство Обороны Азербайджана уже явно отказалось от нападений на гражданское население Армении, пообещав вести огонь исключительно по военным объектам противника.
В то время как власти Армении пытались возложить ответственность за вспышку на азербайджанскую сторону, обвиняя её в провокации, у Баку нет никаких мотивов для начала каких-либо военных действий в этом конкретном регионе, и и это можно объяснить следующими утверждениями:
Во-первых, район, где происходят столкновения, расположен вблизи критических узлов инфраструктуры и связей, которые лежат в основе экономической структуры Азербайджана. Во время конфликта эти жизненно важные инфраструктуры, такие как нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, газопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум и железная дорога Баку-Тбилиси-Карс, могут стать объектами скоординированных атак противника. Обеспечение физической защиты этих ключевых инфраструктур является вопросом национальной безопасности Азербайджана и и их уничтожение также разрушило бы всю экономику. По этой причине, мысль о том, что Азербайджан может поставить под угрозу физическую безопасность этих инфраструктур и начать военные действия в этом районе, не имеет никакого смысла.
Во-вторых, совершенно очевидно, что эскалация военных действий таким способом, довольно далеко от оккупированных территорий Азербайджана вдоль неоспоримой границы, окрестности которой густонаселены с обеих сторон, не отвечает интересам Азербайджана. Здесь следует провести важное различие между понятиями «граница» с Арменией и «линией соприкосновения» с армянскими силами в Нагорном Карабахе и семи прилегающих территориях. Официальная позиция Азербайджана, в свою очередь, влечет за собой недопущение эскалации вдоль границ с Арменией, поскольку Баку не имеет каких-либо территориальных претензий к международно признанным территориям противоположной стороны. Соответственно, инициирование провокации в Товузе, расположенном вдоль границы и вдали от линии соприкосновения, противоречит азербайджанскому обоснованию решения нынешнего конфликта.
В-третьих, вышеупомянутое утверждение противоречит планам Азербайджана по постепенной демилитаризации прямых границ с Арменией. С декабря 2018 года в рамках мер, направленных на уменьшение насилия на границе, азербайджанская сторона переводит военные посты и воинские части на границах с Арменией, а именно в регионах Газах и Агстафа, из Министерства Обороны в Государственную пограничную службу. Товуз, где произошли стычки, должен был стать следующим в этом списке. Этот конкретный шаг Баку был вновь направлен на то, чтобы послать четкий сигнал о том, что Баку стремится разграничить границы с Арменией и линию соприкосновения в Нагорном Карабахе. Таким образом, организация запланированного нападения со стороны Товуза не только не имеет никакого смысла с точки зрения того, какой сигнал Баку пытается донести до международного сообщества, но и с точки зрения его давних планов военной реструктуризации вдоль северо-западных границ.
Наконец, прямое нападение на Армению, члена Организации Договора о Коллективной Безопасности (ОДКБ) за пределами зоны оккупации, явно никоим образом не вписывается в долгосрочную стратегию Азербайджана. Если бы Баку решил начать войну, более подходящей зоной был бы Нагорный Карабах и прилегающие районы, которые составляют общепризнанную часть Азербайджана и не попадают под юрисдикцию ОДКБ, что делает маловероятным прямое военное вмешательство какой-либо третьей стороны. Однако в случае открытой конфронтации между Баку и Ереваном на бесспорных территориях вмешательство ОДКБ, в которую входит Армения, было бы скорее неизбежным. Поэтому, несмотря на то, что он определенно вынужден дать жесткий ответ на потерю нескольких высокопоставленных офицеров, Азербайджан в то же время сдерживается в своей реакции, поскольку распространение военных действий на территорию Армении может привести к непредсказуемым последствиям. В связи с этим некоторые наблюдатели даже не уклоняются от воспоминаний о катастрофических последствиях русско-грузинской войны 2008 года.
Тем не менее, пытаясь определить причины вспышки, мы также не можем полностью исключить фактор ОДКБ: особенно если учесть, что армянская сторона обновила свою стратегию национальной безопасности 10 июля этого года, за несколько дней до начала стрельбы, где значительный акцент был сделан на союз с Россией и членство в ОДКБ. Соответственно, можно предположить, что, начав боевые действия вдоль государственной границы, лидер Армении Николь Пашинян попытался проверить пульс и увидеть, можно ли втянуть ОДКБ в конфликт: положительный ответ мог бы усилить армяно-российский военный альянс (который ухудшался из-за недавних мер Пашиняна, например, ареста армянского председателя ОДКБ), в то время как негативная реакция (или отсутствие реакции вообще) могла бы вызвать анти-российские настроения в Армении.
Сразу после того, как произошли стычки, армянские власти действительно призвали организацию принять участие. Однако реакция ОДКБ не была срочной. Сначала она созвала, а затем внезапно отменила экстренное заседание совета безопасности организации, отложив его до неопределенной даты. Более того, два важных члена военного блока – Беларусь и Казахстан – обычно поддерживают позицию Азербайджана по карабахскому вопросу и могут сыграть важную роль в задерживании сессии ОДКБ.
Фактически, последняя эскалация со стороны Армении идеально вписывается в модель поведения, продемонстрированную Пашиняном в последние несколько месяцев. В мае этого года он принял участие в церемонии приведения к присяге «президента» «Нагорного Карабаха» в Шуше, городе, имеющем большое эмоциональное значение для азербайджанской общины – шаг, который Баку рассматривал как весьма провокационный и совершенно беспрецедентный даже по меркам предыдущего правительства Саркисяна. В июне Армения объявила о строительстве новой автомагистрали, соединяющей Армению с Нагорным Карабахом. Этот акт был настолько вопиюще провокационным, что даже ЕС пришлось прокомментировать это, осудив решение Армении и отметив, что «решение построить эту магистраль было принято без согласия компетентных органов Азербайджана – в нарушение международного права» и «не помогает создавать условия, способствующие доверию, миру и согласованию». Хотя причина последних провокаций до сих пор неясна, возможно, что Пашинян пытается взять контроль над своими критиками из ультраправых оппозиционных группировок, которые обвиняют его в том, что он слишком мягок в отношении Азербайджана, распространяя теории заговора, согласно которым он готовится продать Нагорный Карабах.
Военные действия между Арменией и Азербайджаном могли также быть спровоцированы элементами старой анти-Пашинянской элиты, которая достаточно сильна в правоохранительных органах и вооруженных силах. Ущемляя постреволюционного премьер-министра, эти элементы, возможно, стремились показать его как слабого лидера, который не смог противостоять Азербайджану на поле боя. Одним из ключевых сообщений в резкой критике Пашиняна его внутренними соперниками, особенно заключенным в тюрьму бывшим президентом Кочаряном, было то, что его неспособность вести надлежащую военную политику подорвет потенциал вооруженных сил Армении и непосредственно угрожают карабахскому режиму. В Армении уже ходят слухи о сотнях погибших, раненых и захваченных, которые не были прокомментированы Министерством Обороны – до сих пор оно уже признало гибель четырех строевых, что представляется ненадежной фигурой с учетом масштаба огня.
—
Идет волнующая военная эскалация между Азербайджаном и Арменией, и пока невозможно сказать, насколько далеко она может продвинуться. Поскольку она следует качественно новому сценарию, стороны оказываются в состоянии высокой неопределенности, в то время как традиционным иностранным защитникам статус-кво, похоже, не хватает понимания, как заставить стороны к миру в таких необычных обстоятельствах. Однако, в конечном счете, эта вспышка является естественным результатом многих лет пренебрежения и неэффективного управления Нагорно-Карабахским конфликтом. Уроки 2016 года не были достаточно хорошо изучены международным сообществом, которое продолжало полагаться на устаревшие инструменты и методы в меняющихся условиях.
Несмотря на растущее признание факта незаконной оккупации азербайджанских территорий, «Бархатная революция» 2018 года породила необоснованные и наивные ожидания того, что якобы нового либерального правительства Армении будет достаточно для оживления мирного процесса. Фактически, отсутствие международного давления на Армению только означало, что правительство Пашиняна постепенно скатилось к популизму по Нагорно-Карабахскому вопросу и предприняло ряд провокационных шагов, которые еще больше разожгли ситуацию. Никакое перемирие не может быть прочным, если оно не будет подкреплено ощутимыми мерами по окончательному восстановлению прав азербайджанских беженцев и удерживанию территориальных амбиций Ереванской элиты.
Русиф Гусейнов, Мурад Мурадов, Полад Мурадлы, Аяз Рзаев, Бакинский Центр им. Топчибашева (Top-Center.org)
