Участники операции Объединенных сил (ООС) обнародовали видео действий подразделения снайперов ФСБ РФ, снятое самими российскими силовиками, во время огневого поражения украинских военных на Донбассе. Кремль и не думает сбавлять обороты в войне против Украины. В связи с этим многие украинские граждане задают себе вопрос: а возможен ли вообще мир, если ты находишься по соседству с Российской Федерацией? И если рано или поздно военные действия против нашей страны прекратятся, возможен ли вариант, что Россия станет стратегическим партнером Украины или, несмотря на смену президентов, Кремль всегда будет оказывать на нас давление? Об этом и многом другом «ФАКТЫ» поговорили с военным экспертом, директором Центра исследований армии конверсии и разоружения Валентином Бадраком.
«Равноправными партнерами с Россией станем в каком-нибудь 2600 году»
— Чтобы быть равноправными партнерами, нужно достичь некоего паритета в своих возможностях. Когда это может случиться? Возможно, в каком-нибудь 2600 году, — говорит Валентин Бадрак. — Россия оказывала давление на Украину во все времена, как только появилась Российская империя. И это давление лишь усиливалось. В конце XIX века вообще запретили українську мову. Начали искоренять украинскую культуру. Такая же политика проводилась и во времена СССР.
К чему это я все вспоминаю? Никакая дипломатия не будет иметь глобального успеха, если она не опирается на фундамент мощных вооруженных сил, которые являются реальным институтом сдерживания. Армия должна быть такой, которая сможет воспрепятствовать началу агрессии еще на этапе разработки военной операции против нас. Агрессор должен знать, что при попытке развязать войну его потери будут настолько громадными, что ему лучше отказаться от своих замыслов.
— Получается, что соседство с Россией очень дорого нам обходится. Но почему же Кремль более лоялен к некоторым другим своим соседям? В Прибалтику они не лезут по понятным причинам — там НАТО. С Арменией дружат. Путин пытался оказать влияние на Казахстан, но у него мало что получается в этом вопросе. Почему казахам удается держать марку при общении с Россией, а нам — не очень.
— Дело не в самом Казахстане, а в том, какой внешнеполитический курс исповедует эта страна. Они участники Таможенного союза и лояльны к России. Казахстан проводит пророссийскую политику на глобальной мировой сцене. Казахстан лавирует. Он, с одной стороны, подыгрывает России, а с другой, отстаивают свои национальные интересы. Это для Кремля вполне приемлемо. Точно так же балансирует Беларусь.
Армения тоже близка России, так как это плацдарм РФ на Южном Кавказе. С помощью Армении Кремль может оказывать воздействие и на Азербайджан, и на Турцию.
Украина же конкретно и резко сделала шаг в направлении евроатлантической интеграции, осуществив тем самым, по сути, цивилизованный выбор. Мы выбрали западные ценности вместо империи.
В 2007—2008 годах был этап холодной войны против Украины. Холодная война была направлена на то, чтобы не допустить ситуации, когда наша страна может получить ПДЧ (план действий по членству в НАТО. — Авт.). Вследствие многопланового воздействия России ПДЧ мы не получили. В Кремле на какое-то время успокоились и начали выдвигать идею примирения. Но едва Украина снова начала сближение с НАТО и Евросоюзом, началось давление. Причем еще более мощное, чем раньше. В том числе и через военную агрессию.
— Может быть, что-то изменится, когда в России появится новый президент?
— Конечно, рано или поздно хозяин Кремля сменится. Но рассчитывать, что в России сразу же появится лояльный к Украине политик, вряд ли приходится. Скорее всего, будет переходный период. Поэтому нам просто необходимо научиться строить свою армию таким образом, чтобы она во все времена могла служить для нас опорой. Если мы сумеем этого достичь, можно будет говорить о каком-то паритетном сотрудничестве, которое будет выгодно в первую очередь Украине. Ведь раньше всякое сотрудничество базировалось исключительно на выгодах России.
«За прошлый год в Украине насчитали 200 тысяч уклонистов от армии»
— В последние годы в украинской прессе часто писали, что наша армия — едва ли не сильнейшая в Европе. А как дела обстоят на самом деле?
— К сожалению, в Украине пока еще нет такой мощной армии, какую бы хотелось видеть. Да, мы вполне успешно можем противостоять в войне низкой интенсивности, но не более.
Когда мы говорим об армии, нужно понимать, что есть люди, есть техника, и есть выучка. Так вот, по категориям «люди» и «выучка» Украина действительно достигла высокого уровня в этой гибридной войне. Если помните, в самом начале событий на Донбассе, одной из проблем общества был пацифизм граждан Украины. С того времени в менталитете многое изменилось. Сейчас украинцы готовы сражаться с противником, который во многом нас превосходит и является ядерным государством.
Что касается технологического уровня, мы, безусловно, пока отстаем от ведущих европейских армий. Тому есть причины. До 2014 года армией и вооружением в Украине фактически не занимались. За такое короткое время закрыть все вопросы по вооружению или перевооружению невозможно. Хотя, все равно, можно было сделать намного больше и сразу сориентироваться на высокотехнологичных системах.
Одна из глобальных угроз сегодняшнего дня состоит в том, что ежемесячные потери на восточном фронте составляют в среднем 10 бойцов. Эти потери критичны, потому что они могут привести к деморализации не столько армии, сколько общества. Потому что общество начинает с опаской смотреть на армию. При этом армия не сумела удержать тот авторитет, который был в 2014—2015 годах. К чему это приводит? К тому, что с каждым годом все больше растет количество уклонистов от армии. Сегодня это более 200 тысяч человек. Это очень неприглядная лакмусовая бумажка.
— Как Владимир Путин относится к Владимиру Зеленскому? Я обратил внимание на то, что, когда хозяин Кремля делал поздравление с Днем Победы — он поздравил народ Украины, но не упомянул украинского президента. Это было сделано с умыслом? Вряд ли Путин просто забыл поздравить Зеленского.
— Это целая информационная операция. В России сознательно разделяют народ и власть. «Забыв» упомянуть руководство нашей страны в своем поздравлении, Путин как бы подчеркивает несостоятельность украинских властей.
— Зеленский как президент Путина не устраивает?
— И да и нет. С одной стороны, украинский президент продолжает озвучивать планы по сближению с НАТО и Европой, что Путину совсем не нравится. Но Зеленский может частично устраивать Путина как политик, желающий мира и готовый в принципе идти на уступки Кремлю, если это ему разрешит общество.
Большая проблема, что Зеленский практически не обращает внимания на развитие оборонного потенциала, передоверяя это другим. И из-за этого получается ситуация, которая вполне выгодна Кремлю.
— Но ведь в Украине постоянно появляются новые разработки военной техники. Ракеты «Нептун», например, даже американцы похвалили.
— Да, ракетный потенциал — это один из элементов асимметричной войны. Но нужен комплексный подход. Тот же ракетный потенциал можно было бы развивать куда более быстрыми темпами, чем это было запланировано в начале 2020 года, когда прошлое военное руководство страны додумалось до того, чтобы ракетные проекты поместить под государственные гарантии, что означало — поставить под удар выполнение этих проектов. К счастью, новый президентский Указ 5920 подобную ситуацию ликвидировал.
Но у нас много и других нерешенных проблем. Совершенно не развивается территориальная оборона. На седьмом году войны не принят закон о теробороне. Ситуация не урегулирована и развивается хаотично.
Далее. У нас есть спецназ, которым мы, в принципе, должны гордиться. Украинский спецназ традиционно силен. Вы знаете, что каждый четвертый воин, который воевал в Афганистане, — из Украины? Но наши спецназовцы так и не получили на законодательном уровне право проводить спецоперации за пределами Украины.
— За пределами Украины — это где? На территории России?
— В том числе и на территории России. И на территории любого государства. Мы говорим не об участии спецназа в открытых боевых действиях, а о диверсионной деятельности.
Еще. Служба безопасности в первую очередь должна стать контрразведывательным органом, который должен будет выполнять одну задачу — заниматься нейтрализацией российской военной угрозы, а не выполнять полицейские функции. Но этот вопрос тоже не решен.
«За цену одного корвета можно закупить 30 ракетных катеров»
— В Украине с самого начала войны и до сегодняшнего дня наблюдается демонстрация высочайшего научного потенциала, — продолжает Валентин Бадрак. — У нас сейчас разрабатываются и производятся беспилотные авиационные комплексы, боевые роботы. На эти разработки понадобилось всего пять лет. В то время как в других странах подобный процесс занимает лет тридцать.
— Вы говорите именно об украинских разработках или о производстве по зарубежным патентам?
— В том-то и дело, что это именно украинские разработки. В этом процессе принимали участие более 30 компаний. Пять или шесть украинских предприятий — это уже серьезные игроки на мировом рынке.
— Сможем ли мы победить российскую армию в открытом военном столкновении?
— Сейчас войны развиваются по другому сценарию. Такие битвы, как Сталинградская или битва при Курской дуге, сейчас не возможны. Нужны другие подходы. Я выступаю за «москитную» доктрину.
— Что она собой представляет?
— «Москитная» доктрина — это идеология «тысячи укусов». Это когда используется много беспилотников вместо одного самолета. Вместо одного танка или бронетранспортера — 20−30 наземных боевых роботов. Для сравнения: БТР-4 по госзаказу закупается по цене 9,3 миллиона долларов (250 млн гривен. — Авт.). А один ударный боевой робот с ракетными комплексами стоит менее 3 миллионов гривен. А за цену одного корвета можно закупить 30 ракетных катеров. Например, если мы за три минуты войны теряем военный корвет, то трудно понять, зачем же мы выложили такие огромные деньги? А «москитный» флот, даже если будет потеряна его третья часть, все еще будет оставаться вполне боеспособным.
— Что нам мешает воплотить в жизнь «москитную» доктрину?
— Бюрократия. Надо менять уставы, надо принимать протокол применения. Кроме того, нужно обучить личный состав, как пользоваться этими боевыми роботами. Это требует определенного времени и усилий. Но это нужно делать для того, чтобы сохранить жизни наших солдат. Нужна политическая воля, чтобы программа роботизации и автоматизации стали приоритетными направлениями.
Боевые роботы появились на вооружении еще в 2016 году. И что? Роботизация в армии не развивается.
— Россияне тоже используют боевых роботов?
— Россия испробовала наземных боевых роботов в Сирии. Против Украины РФ использует большое количество беспилотников.
Ранее «ФАКТЫ» писали о том, что Украина продемонстрировала представителям ОБСЕ новейший российский беспилотник, который был сбит на Донбассе.
