В начале года Грузия выглядела едва ли не островком стабильности вокруг бурлящего региона, причем речь идет не только об Армении и Азербайджане, но и о других соседях, кроме РФ. Правящей партии во главе с фактическим хозяином страны Бидзиной Иванишвили удалось раздробить оппозиционные силы, перекрыть им каналы финансирования и продолжать играть в игру хорошая Мечта vs плохие националы. Правда, первый тревожный звоночек прозвучал ещё осенью прошлого года, когда «независимый» кандидат в президенты от правящей партии Саломе Зурабишвили не сумела победить в первом туре, и перед Мечтой замаячила перспектива реального поражения. Но благодаря самоуспокоению националов, которые уже видели себя победителями и очень энергичных действий правящей партии, Мечте удалось довольно легко переломить ситуацию в свою пользу. Оставалось только подчистить концы и спокойно готовиться триумфальным выборам 2020.
Всё это дурно пахнет
Однако что-то пошло не так. Провести судебную реформу (институционально взять под контроль и так послушный суд) без сучка и задоринки было главной задачей властей. И, казалось бы, этому ничто помешать не может. Но не тут-то было.
В самом начале года от Мечты отвалились два политика, которые были символами этой политической силы с первого дня её возникновения. Речь идет об Эке Беселия и Гедеване Попхадзе. Большинству читателей эти имена ничего не скажут, но поверьте на слово, они были столпами Мечты. Главной причиной своего ухода они назвали отсутствие прозрачности при отборе членов Верховного суда. А в феврале Мечту покинула значительная часть депутатов старого призыва, и партия лишилась конституционного большинства.
Впрочем, тогда казалось, что отряд не заметит потери бойца. Ведь, несмотря на то, что потери были громкие, на парламентской арифметике это никак не отразилось. Правящей партии не требовалось никаких конституционных изменений, так что получилось как в культовом фильме Данелия «Кин-дза-дза» – скрипач не нужен.
Реформу суда удалось протащить через парламент только в декабре, протащить с большим скандалом, драками, применением силы против журналистов и даже эвакуацией депутатов из зала заседаний в связи с «химической атакой» (политические хулиганы разлили в стенах парламента жидкость с резким запахом фекалий, почти сутки там воняло, пришлось проводить влажную уборку). Заведено уголовное дело. Впрочем, запах – самая маленькая неприятность для власти, связанная с судебной реформой. Реакция гражданского сектора, международных организаций и стран-партнеров была такова, что дурной запах от этой реформы сохраняется до сих пор.
Тогда же (при запуске «судебной реформы») власти открыли уголовные дела против учредителей ТВС Group (входящей в Консорциум порта Анаклия) Мамуки Хазарадзе и Бадри Джапаридзе, практически заблокировав строительство единственного глубоководного порта в Грузии. Однако это были только цветочки.
Ночь после Гаврилова
Настоящие неприятности у Мечты начались летом, сразу после двухнедельного визита тогдашнего премьер-министра Мамуки Бахтадзе в США. На той стороне Большой лужи молодого премьера приняли хорошо, показали Америку и предупредили, что дружить с РФ и Китаем против США нехорошо. И правящая партия поскользнулась даже не на кожуре, а на пустом месте. Они (власти) просто усадили в кресло спикера депутата Госдумы РФ Сергея Гаврилова, и получили многотысячный протест внутри и снаружи парламента.
Вся эта история ничем бы не закончилась, ну принесли бы в жертву организатора православной парламентской ассамблеи (оказывается, есть и такая) Захария Куцнашвили, и на этом все бы успокоилось. Но власти решили продемонстрировать силу, а потом, поняв, что переборщили, заявили ни много, ни мало о попытке государственного переворота. «Государственный переворот» осуществлялся следующим образом: группа крайне несознательных граждан в количестве от пятидесяти до ста человек толкалась со спецназом на ступеньках парламента, пытаясь, иногда весьма успешно, отнять у спецназовцев щиты. Видимо, если бы все щиты были отняты, власть пала бы. Но спецназовцев было больше, гораздо больше. В итоге они перешли к активным действиям. На канцелярском языке это называется непропорциональным применением силы. На экранах своих телевизоров жители Грузии в прямом эфире видели десятки тяжелораненых людей, в большинстве своем не имевшие никакого отношения к «штурму» (девушке и парню выбили глаз), преследования и избиения манифестантов в близлежащем парке, слезоточивый газ, водометы и дубинки (после кадров сафари на людей, все это выглядело милой забавой).
Вполне ожидаемо, что протест вспыхнул с новой силой. Протестующие требовали отставки главы МВД Георгия Гахария, спикера парламента Ираклия Кобахидзе, а также перехода на пропорциональную систему выборов. В итоге после недельного противостояния власть была вынуждена пойти на попятную. Сначала ушел в отставку спикер парламента, а потом громко анонсировали переход на пропорциональную систему выборов. Власть отказалась сдавать только своего министра внутренних дел, более того, через пару месяцев он стал целым премьер-министром, что хоть и привело к обострению борьбы между группировками внутри правящей партии, но мобилизовало остатки электората Мечты. А политические партии, гражданский сектор и просто политически активные жители страны успокоились, начав готовиться к выборам по пропорциональной системе.
Политический цугцванг Мечты
Гром грянул в ноябре, когда правящая партия отказалась переходить на пропорциональную систему выборов. Нет, конечно, хотели сделать всё чинно и благородно, мол, депутаты-мажоритарии взбунтовались, а без них получить желаемое конституционное большинство решительно невозможно. Была ли у Мечты надежда, что в эту версию поверят – доподлинно неизвестно. Зато причины отказа от главного обещания стали понятны сразу. Когда такие организации как IRI и Edison Research публикуют опросы, в которых рейтинг правящей партии не выше двадцати с лишним процентов, понятно, что переход на пропорциональную систему означает потерю власти Мечтой. Поэтому для правящей партии было уже все равно – поверят ей или нет, это был вынужденный шаг. И этот шаг привел к политическому цугцвангу Мечты.
Обещанный как обществу, так и странам-партнерам Грузии, переход на пропорциональную систему с нулевым барьером, создавал для всех политических сил Грузии уникальную возможность попадания в парламент и реального участия в политической жизни страны. Политики и остальные причастные уже представляли себя вершителями судеб страны в уютных депутатских креслах. А тут такая неприятность. И если бы речь шла только о политиках, вряд ли им кто-нибудь сочувствовал. Проблема в том, что за более чем семь лет пребывания у власти, Грузинская Мечта не только не выполнила обещания своего лидера о прекрасном будущем, дешевых кредитах, рабочих местах, бесплатных денег и так далее. Большинству граждан страны жить стало реально труднее. Падение курса лари, почти в два раза, привели к сокращению реальных зарплат, тогда как цены выросли в той же пропорции. Регуляции, выходящие со скоростью бешеного принтера, сократили бизнес активность, а желание причастных к власти прибрать всё, перешли все границы приличия.
И даже это люди простили бы (добрый у нас народ), но правящая партия отказалась от главного обещания своего лидера – обещания невиданной демократии. То есть, возможности сменить власть, когда она, мягко говоря, перестает нравиться. Другое дело, насколько это небольшое обстоятельство может стать решающим в такой стране как Грузия. Власти считают, что вряд ли. По крайней мере, только так можно объяснить их действия после начала политического кризиса – разгон манифестаций с нарушением кучи статей национального и ратифицированного международного законодательства, аресты и задержания представителей оппозиции, попытки силового воздействия на акциях оппозиции посредством организованных «боевых групп» своих сторонников, большинство из которых по совместительству работали в госструктурах. Но главное, цинизм, более бескрайний, чем вид с Эйфелевой башни. Итог всего этого – усиление политического кризиса и кризиса внутри правящей партии. В результате ноябрьского кризиса Грузинскую Мечту покинули ряд ключевых депутатов уже молодого поколения мечтателей. Причем именно те, кто осуществлял коммуникацию правящей партии с западными партнерами – вице-спикер и председатели комитетов, занимающихся международными делами.
Заграница нам поможет?
То, что наверняка огорчило правящую партию по-настоящему, так это начавшаяся на Западе кампания по умножению имиджа Мечты на ноль. Да, и раньше в западной прессе мелькали статьи о несовершенстве грузинской демократии и не совсем светлом прошлом некоторых лидеров правящей партии. Однако это были одиночные выстрелы в звенящей тишине, а сейчас зазвучала канонада. Абсолютно оглушающим был выстрел от компании Facebook, единовременно уничтожившей 418 аккаунтов правительственной фабрики троллей. Самое милое при всем этом, что этой самой фабрикой не только распространялась дезинформация, дискредитирующая оппозицию, но и распространялись антизападные месседжи. На фоне этого события все статьи в New York Times, Wall Street Journal, все исследования Atlantic Council, и даже вполне вегетарианское заявление Госдепа США о том, что пора кончать с политическим давлением на суд, в долгосрочной перспективе кажутся мелочью. Впрочем, тут всё одно к одному. Проблема отношений Запада с Грузией далеко не в том, что Грузия не является приоритетом политики США или Евросоюза. Этого и так никогда не было. Проблема в другом. Success story грузинской демократии сильно потеряла в цене на фоне холодной войны внутри западного истеблишмента, хотя красные черты существуют, и правила приличия в этой игре никто не отменял.
Тем, кто верит в сказки про Вашингтонский обком, позволю себе напомнить, что Грузия больше года живет без посла США. Кандидатуру Бриджит Бринк нынешние власти прокатили, по распускаемым ими же слухам, потому что, мол, она слишком далека от Трампа. А по более достоверной информации, потому что она хорошо знакома с третьим президентом Грузии Михаилом Саакашвили. Подозреваю, что наши власти вообще хотели бы, чтобы никакого американского посла в Грузии не было. Ну, спокойнее им так. Но всё хорошее даже для властей когда-нибудь кончается. Новый посол США – Келли Дегнан, и судя по слушаниям в Сенате, характер у неё сложный. В частности, она обещала уделять особое внимание проблемам нарушения прав человека, свободы собраний, средств массовой информации и права на справедливый суд. Набор весьма неприятный для наших властей.
Ну а разговоры о том, что, мол, Соединенным Штатам Грузия не интересна, и им просто не до неё, это или попытка выдать желаемое за действительное, или непонимание элементарных истин. Одна из них заключается в том, что в правительстве и Конгрессе США есть люди, которые занимаются именно Грузией, и им Грузия точно всегда интересна. Что, кстати, подтвердил в своем недавнем заявлении сопредседатель группы друзей Грузии в конгрессе США Адам Кинзингер, который отметил, что знает о внутренней ситуации в Грузии гораздо больше, чем о внутренней политике США. Да и выделение конгрессом Соединенных Штатов рекордных 134 миллиона долларов на укрепление обороноспособности Грузии в следующем году тоже – далеко не случайность. Дело тут не в сантиментах по отношению к моей стране, всё гораздо прозаичнее. С учетом новых геополитических реалий – аннексии Крыма и оккупации Абхазии – представить себе полноценную архитектуру безопасности на Черном море без Грузии весьма проблематично. А пока США – мировая держава, её не может не интересовать Черноморский регион.
Огни Кремля
Не менее интересно посмотреть на позицию РФ. Публично в Москве делают вид, что это их совершенно не касается. Но за фасадом безразличия скрывается ожесточенная борьба группировок, занимающихся Грузией внутри российской власти. Суть противостояния – даже в ответе на вопрос – «какая Грузия нужна Кремлю?». Как всегда, мы имеем дело с личными интересами, амбициями и, конечно, бюджетами. Но это предмет отдельного разговора. Пока очевидно одно, по итогам этого года влияние РФ в Грузии заметно сократилось. Первое событие, которое заметно повлияло на возможности Кремля в Грузии, был визит тогдашнего премьера в США. На той стороне Большой Лужи Мамуке Бахтадзе прямо сказали – мол, мы все видим и знаем. Ваши игры с Москвой это ваше дело. Но уступая РФ по таким стратегическим вопросам как строительство глубоководного порта Анаклия, рассчитывать на сохранение прежнего уровня отношений с США не стоит.
Проект строительства глубоководного порта Анаклия был практически заморожен властями сугубо по внутриполитическим причинам. Уж очень не хотелось властям видеть в этом проекте Мамуку Хазарадзе и Бадри Джапаридзе. Но объективно это решение играло на руку Москве.
Ещё более серьезный удар был нанесен возможностям Кремля в Грузии кейсом Гаврилова. Несмотря на то, что уже спустя несколько часов этот кейс превратился во внутриполитическую первопричину, событий никто не забыл. Более того, протест против собственной власти был напрямую связан с протестом против политики РФ в Грузии и наличием двух оккупированных регионов. Обвинение в служении интересам Кремля было самым тяжелым обвинением для властей Грузии, даже на фоне жестокого разгона демонстрантов. Попытки лидеров партии «Альянс патриотов» после их поездки в Москву озвучить условия РФ, в частности, отказ от употребления термина «оккупация» и признание оккупированных регионов как полноценных субъектов в дальнейших переговорах по созданию конфедерации, – были просто проигнорированы грузинским обществом. И наконец, запрет на авиасообщения между Грузией и РФ не оказал реального влияния на экономику страны. Общие потери не более 100 миллионов долларов уж очень далеки от той картины апокалипсиса, которую рисовали российские средства массовой информации. Реально пострадали только те предприниматели, которые были связаны с приемом российских туристов. То есть, получилось как в том анекдоте – вилки нашлись, но осадок остался.
И наконец, ползучая оккупация, то есть установка заграждений на линии оккупации российскими пограничниками в условиях отсутствия практических шагов со стороны властей по сопротивлению этим действиям, а также постоянные похищения граждан Грузии российскими пограничниками, которым предъявлялось обвинение в незаконном пересечении границы, тоже не способствовали усилению влияния РФ в Грузии. Квинтэссенцией этого беззакония стало задержание грузинского врача, президента Ассоциации ортопедов-травматологов Грузии Важи Гаприндашвили. Врач был задержан, когда спешил на помощь к больному. В итоге «ленингорский суд» присудил доктору Важе год и девять месяцев заключения. Понятно, что по этому делу в Грузии существует абсолютный консенсус, ну если не считать некоторых маргиналов. И это ещё один удар по возможностям РФ в Грузии, возможно, самый тяжелый. Конечно, учитывая российские активы в Грузии – как экономические, так и политические, – говорить о том, что Кремль лишился здесь рычагов влияния, не приходится. Просто впервые с 2012 года возможности РФ в Грузии сократились.
В итоге мы имеем следующую картину. Как бы ни удобно было Кремлю вести в Грузии дела с властями, которые притворились ветошью и не отсвечивают, а также реализовывать свои экономические интересы на основе личной заинтересованности отдельных представителей власти, данная схема уже явно устарела. Устарела, во-первых, потому, что лоббистам интересов Кремля все сложнее продвигать интересы РФ в условиях пристального внимания со стороны грузинского общества и стран-партнеров Грузии. А во-вторых, такая схема очень эффективна при продвижении экономических интересов, но абсолютно бесполезна, когда речь идет о достижении политических целей. Если же власть сменится, придется переформатировать всю систему и начинать сначала.
Вместо заключения
Отношения Грузии с Арменией и Азербайджаном развивались не менее интересно, но это тема отдельного, обстоятельного разговора. Здесь же просто отметим, что ввод в действие Трансанатолийского газопровода и возросший интерес в железной дороге Баку-Тбилиси-Карс повысили значение Грузии как регионального хаба.
Ещё пару лет назад о Южном Кавказе говорили как о глазе тайфуна – более или менее спокойном месте на фоне ураганов и бурь вокруг. Насколько релевантной была эта оценка – тогда было вопросом спорным, но то, что сегодня от того видимого спокойствия не осталось и следа – очевидно. Как бы то ни было у нас в регионе чертовски интересно, а если учесть то обстоятельство, что уходящий год был во многом подготовительным к году, который нас ждет впереди, будет ещё интереснее.
Гела Васадзе, ведущий эксперт Грузинского Центра стратегического анализа (GSAC)
