Принуждение движения «Талибан» к миру ведет к эскалации гражданской войны в Исламской Республике Афганистан (ИРА). За 18 лет боевых действий талибы продемонстрировали, что без них невозможно сформировать устойчивое легитимное правительство ИРА, которое положит конец гражданской войне в стране. Следовательно, военно-политическая ситуация в стране лишь будет ухудшаться накануне президентских выборов в 2019 году со всеми вытекающими негативными последствиями на фоне отсутствия прорывных результатов в переговорном процессе между США и движением «Талибан».
Об этом свидетельствуют и данные международных организаций. Движение «Талибан» не имеет проблем с финансированием своих боевых отрядов, что позволяет талибам сохранять и развивать свою инфраструктуру.
Патовая ситуация
В ухудшении военно-политической ситуации на севере ИРА заинтересованы пуштунские националистические группы в Кабуле. Эскалация боевых действий на севере ИРА, населенном таджиками и узбеками, создает благоприятные условия для победы пуштунских политиков на востоке и юге страны.
Военно-политическая ситуация в ИРА качественно изменится в лучшую сторону лишь при реализации двух сценариев:
первый – проведение в стране легитимной Лойя-джирги (всеафганского совета старейшин) с участием представителей движения «Талибан» при одновременном возобновлении международного взаимодействия по афганской проблеме в формате «6+1» с участием стран Центральноазиатского региона;
второй – проведение в стране под международным контролем парламентских и президентских выборов.
Очевидно, что вышеуказанные сценарии отвечают долгосрочным геополитическим и геоэкономическим интересам стран региона. Созыв Лойя-джирги был предусмотрен в тексте Боннских соглашений от 5 декабря 2001 года. Проведенная недавно Лойя-джирга служила интересам лишь действующего Президента ИРА Мохаммада Ашрафа Гани.
Проведение региональных встреч государств Центральной Азии – плюс США, РФ, КНР, Пакистан, Иран, Индия и Турция – позволит каждой стране взять на себя часть ответственности за происходящее в ИРА. При том, что подходы к ситуации в ИРА у перечисленных стран – разные. Поэтому проведение региональной конференции для выработки единого регионального подхода к афганской проблематике может инициировать процесс деэскалации гражданской войны.
В противном случае, тенденция усиления ИГИЛ в Афганистане будет продолжаться до проведения в стране легитимных парламентских и президентских выборов. Символично, что ответственность за резонансные террористические акты в Кабуле берут на себя боевики ИГИЛ. Теракты смертников ИГИЛ направлены главным образом против мероприятий, которые проводит системная оппозиция в лице экс-губернатора провинции Балх, секретаря партии «Джамиат-е-Ислами» («Исламское общество Афганистана», ИОА) Атта Мохаммада Нура, 2-го заместителя главы исполнительной власти ИРА, лидера партии «Хезб-е-Вахдат» Мохаммада Мохаккика и 1-го вице-президента ИРА генерала Рашида Дустума.
Следует учитывать, что афганская оппозиция состоит преимущественно из этнических таджиков, узбеков и хазарейцев. Экстремисты накануне президентских выборов стремятся разыграть т.н. этническую карту, что создает угрозу противостояния по линии пуштуны – этнические меньшинства. Очевидно, что подобный сценарий трансформирует гражданскую войну в ИРА в межэтническую и межконфессиональную со всеми вытекающими негативными последствиями, как для ИРА, так и для соседей страны.
Можно констатировать, что движение «Талибан» в преддверии президентских выборов в ИРА продолжит стратегию расширения подконтрольных территорий. Стратегическая инициатива на афганском ТВД перешла в руки движения «Талибан» со всеми вытекающими последствиями. Власти ИРА не в состоянии стабилизировать военно-политическую ситуацию в стране. Поэтому президентские выборы, а ранее парламентские, которые по заявлениям международных организаций и Кабула должны были «укрепить демократические институты» в ИРА, ведут к дестабилизации военно-политической ситуации в стране, в том числе, и на севере ИРА, вблизи границ со странами Центральной Азии.
Президент Афганистана М.А.Гани не имеет стратегии борьбы с талибами, которую он давно обещал предъявить и которую афганские силовики должны были бы осуществлять. М.А.Гани лишь ждет, когда США и НАТО вновь увеличит свой контингент.
Закономерно, что правительственные войска ИРА покидают отдаленные, трудно проходимые районы и концентрируются на защите крупных городов. И такая тактика официального Кабула позволяет движению «Талибан» укрепить свои позиции, в том числе, и в северных приграничных территориях. Следует отметить, что военные успехи движения «Талибан» на севере ИРА отчасти объясняются тем фактором, что талибы стремятся взять под свой контроль новые источники дохода – контрабанда, наркотрафик и газопровод TAPI.
Поэтому Вашингтон по сей день не определился со своим кандидатом на пост Президента Афганистана. М.А.Гани показал свою неэффективность на посту Президента ИРА. Так, ни одна из заявленных М.А.Гани социально-экономических задач (восстановление экономики, создание рабочих мест, поддержка бизнеса, борьба с нищетой и коррупцией и т.д.) не были решены. При этом утрачен контроль над значительной частью районов ИРА, а правительственные силы потеряли стратегическую инициативу в борьбе с движением «Талибан». Кроме того, М.А.Гани неспособен наладить мирный диалог с движением «Талибан». Более того, конфронтация М.А.Гани с представителями влиятельных южных пуштунских кланов, а также противостояние по линии власть – политико-этническая оппозиция (национальные меньшинства) связана с увеличением пуштунского фактора во всех сферах жизнедеятельности в ИРА. В первом случае влиятельные южные пуштунские кланы не рассматривают действующего главу афганского государства своим кандидатом в Президенты ИРА. Во втором случае – этнические меньшинства ИРА не приемлют теории М.А.Гани по пуштунизации всех ветвей власти страны.
Иными словами, и влиятельные южные пуштунские кланы, и представители этнических меньшинств ИРА в лице таджикской, узбекской и хазарейской политической оппозиции не желают выдвижения М.А.Гани на новый президентский срок в 2019 году.
Американо-российское противостояние
Американская стратегия по сдерживанию РФ и КНР, в том числе, доктрина Президента США Дональда Трампа по ИРА, не ведет к созданию очагов нестабильности на границах стран Центральной Азии. Притом что афганская доктрина Д.Трампа в первую очередь направлена, как на мирное решение афганской гражданской войны, так и усиление геополитических и геостратегических позиций США в регионе Центральной Азии и Южной Азии со всеми вытекающими последствиями, в том числе, долгосрочное военно-политическое присутствие в вышеуказанных регионах.
Текущие и долгосрочные взгляды Вашингтона и Москвы, как на будущее Центральноазиатского региона (ЦАР) и Южной Азии, так и мирный процесс в ИРА не совпадают, что отвергает возможность совместных действий РФ и США по политическому урегулированию афганской гражданской войны.
В частности, официальный Вашингтон не принимает «Московский формат» афганского урегулирования и признания за ним одну из ведущих ролей в межафганском диалоге. США не устраивает «Московский формат» афганского урегулирования, так как Москва, таким образом, получает возможность продвигать в ИРА и ЦАР региональные интересы РФ.
На этом фоне очевидно стремление официальной Москвы занять лидирующую роль в рамках межафганского диалога. Кремль видит политическое урегулирование гражданской войны при реализации двух условий: полный вывод войск США и НАТО; полноценное участие РФ во всех экономических проектах официального Кабула со странами ЦАР, что обеспечит соблюдение долгосрочных интересов Кремля в регионе.
Следует отметить, что «Московский формат» афганского урегулирования продемонстрировал готовность движения «Талибан» к прямым переговорам с Высшим советом мира (ВСМ) Афганистана – органом, который считался центральным в проведении переговоров с талибами. В таком случае М.А.Гани оставался за рамками переговорного процесса по межафганскому диалогу со всеми вытекающими политическими последствиями. В Москве представители движения «Талибан» заявили, что не собираются вести прямые переговоры с правительством ИРА, потому что не признают его законным. В данный момент талибы готовы лишь к переговорам с официальным Вашингтоном.
Притом что М.А.Гани стремится переизбраться Президентом страны. Поэтому М.А.Гани сформировал подчиненный себе Консультативный совет по вопросам мира.
Иными словами, возобновление обсуждения афганского конфликта в формате «6+1» по предложению США вряд ли возможно. Официальная Москва после консультаций с Ираном, Индией, Пакистаном и КНР предложила расширение консультаций по афганской проблематике с участием стран ЦАР. Страны ЦАР, имеющие национальные и региональные интересы безопасности в ИРА, должны быть полноценными участниками регионального диалога.
Однако США рассматривают территорию ИРА в качестве постоянной военной базы для увеличения американского геополитического влияния в ЦАР и Южной Азии, а также для минимизации расширения геополитического влияния КНР и РФ в этом регионе.
Параллельно с этим Вашингтон будет стремиться, с одной стороны, усилить посредническую роль Саудовской Аравии, ОАЭ, Пакистана, Узбекистана в переговорном процессе с движением «Талибан», а с другой, минимизировать значение «Московского формата» афганского урегулирования. Тем более что американо-пакистанские разногласия сняты с повестки дня. Позиция официального Исламабада объясняется тем, что пакистанская сторона стремится в сжатые сроки приступить к реализации проекта газопровода TAPI. В свою очередь Ташкент одобрил инициативу Президента ИРА М.А.Гани о создании Консультативного совета по вопросам мира и правительственной группы по мирным переговорам с движением «Талибан». Официальный Ташкент считает, что вовлечение всех политических сил ИРА в мирный процесс позволит обеспечить мирное развитие страны при безусловном соблюдении основополагающего принципа – лишь самими афганцами и под руководством официальных властей должен проходить политический процесс по установлению прочного мира в стране.
Китайский фактор
В Пекине считают, что пока военно-политическая ситуация в ИРА остается нестабильной, силы США и НАТО будут иметь правовые основания для военного присутствия на афганской территории и в непосредственной близости от границ КНР. Поэтому официальный Пекин предпринимает шаги в направлении стабилизации военно-политической ситуации на границах ЦАР.
Для официального Пекина главная площадка переговоров по политическому урегулированию афганской гражданской войны – это 4-х сторонняя Координационная группа, включающая в себя представителей МИД США, КНР, Пакистан и Афганистана. Притом что все раунды переговорного процесса вышеуказанного формата не дают никаких практически значимых результатов по причине игнорирования переговоров движением «Талибан».
Однако официальный Пекин уделяет большое внимание обеспечению безопасности в регионе. Военные из КНР помогают Таджикистану охранять таджикско-афганскую границу. В рамках 3-х сторонней встречи прошел очередной раунд между Афганистаном, Пакистаном и КНР, конечной целью которого является «создание новой платформы регионального сотрудничества». По сообщениям СМИ, в ходе встречи стороны договорились о дальнейшем укреплении отношений между государствами и развитии сотрудничества в рамках проекта «Один пояс и один путь». Кроме того, КНР, Афганистан и Пакистан подтвердили намерение продолжить взаимодействие по вопросам мирного восстановления и экономического развития Афганистана. Официальный Пекин заинтересован в укреплении взаимоотношений с Афганистаном и Пакистаном, что минимизирует военно-политическое влияние США на официальные власти двух стран.
Выводы
Во-первых, американская стратегия по ИРА не может привести к обострению военно-политической ситуации на севере страны и росту террористической угрозы странам ЦАР. Страны ЦАР и КНР находятся в постоянной готовности оказать вооруженный отпор террористам. Кроме того, движение «Талибан» не представляет опасности для стран ЦАР, т.к. является националистическим пуштунским движением. Более того, вероятно, в среднесрочной перспективе движение «Талибан» согласится на проведение прямых консультаций с легитимными официальными представителями ИРА – но при условии исключения движения «Талибан» из списка террористических организаций СБ ООН и размораживания активов талибов. Талибы также могут потребовать освобождения всех политических заключенных.
Во-вторых, потенциал для силового решения в Афганистане исчерпан: ни одна из сторон афганского конфликта не может полностью контролировать всю страну и победить противника. Так, движение «Талибан» не в силах победить в гражданской войне. Притом что и официальный Кабул не в состоянии разгромить силы движения «Талибан». В свою очередь и США не в силах добиться принуждения талибов к миру в Афганистане военной силой.
Иными словами, официальный Кабул и движение «Талибан» обречены на проведение прямых переговоров без американского посредничества. Хотя, можно предположить, что движение «Талибан» попытается в текущем году сорвать проведение в ИРА президентских выборов.
В этих условиях движение «Талибан» рассчитывает на ведение прямых переговоров с США и участие в межафганском диалоге с позиций одного из главных его участников. Ведь главная проблема афганского конфликта – это военное присутствие в ИРА войск США и НАТО. Вопрос об их выводе движение «Талибан» будет решать напрямую с США, т.к. решение этого вопроса выходит за рамки компетенций Кабула. После решения этого вопроса движение «Талибан» будет вести консультации о дальнейшем государственном устройстве ИРА и месте в нем представителей движения «Талибан».
Иными словами, движение «Талибан» будет настаивать на переносе даты проведения президентских выборов на более поздний срок, что позволит сформировать в Кабуле временное правительство страны под руководством нейтральных политиков.
Рауф РАДЖАБОВ, востоковед, руководитель аналитического центра 3RD VIEW, Баку, Азербайджан
