07 мая с.г. в Анкаре главы железнодорожных компаний России, Турции и Азербайджана подписали меморандум по развитию железнодорожных перевозок в рамках магистрали Баку – Тбилиси – Карс (БТК). Россия, по сути, присоединилась к этому проекту.
Такому развитию событий, на мой взгляд, есть несколько объяснений.
Приблизительно два года назад активизировались разговоры о том, что Россия через территории Абхазии и т.н. Южной Осетии хотела присоединиться к железнодорожному сообщению для того, чтобы поставлять свои товары, как в Турцию, так и Армению. Этот проект поднимался на уровне переговоров между спецпредставителем премьер-министра Грузии по взаимоотношениям с РФ Зурабом Абашидзе и заместителем министра иностранных дел РФ Григорием Карасиным (формат «Карасин-Абашидзе»). Но в ходе переговоров стороны не смогли прийти к какому-то конкретному решению вопроса. На сегодня всем сторонам понятно, что такой проект завис не неопределенный срок. Для Тбилиси критична тема Абхазии и Южной Осетии (оккупированные Россией территории Грузии – «ЦИАКР-Южный Кавказ»). Тбилиси планово наращивает сотрудничество с НАТО, проводит военные учения и так далее. Плюс в Кремле есть подозрения, что Грузия отказалась от сотрудничества в этом вопросе под давлением Запада. На этом фоне, похоже, что этот транспортный проект снят с переговорной повестки дня Тбилиси и Москвы. Это одна из причин присоединения России к БТК.
Экономический фактор загрузки магистрали очевиден. Далее, в этих условиях возрастает роль Азербайджана как коммуникатора между Россией и Турцией. Формат БТК с Россией может обеспечить его долгосрочность и понизить уязвимость от внешнего влияния. Также указанный формат в политическом плане может служить дополнительным фактором стабильности на Южном Кавказе – по логике Анкары, Москвы и Азербайджана.
В тоже время отметим, что на рынке перевозок и логистики будет наблюдаться весьма острая конкуренция. Мы становимся свидетелями появления новых транспортных коридоров в регионе Южного Кавказа. США, к примеру, лоббируют развитие «Лазуритового коридора» – из Афганистана в Европу через Южный Кавказ, в котором также активно участвуют Турция и Туркменистан.
Неким конфронтационным моментом выступило то, что меморандум в Анкаре был подписан без Грузии. В свете достройки единой колеи до станции Карс Тбилиси теряет логистические дивиденды (перевалочная станция в Ахалкалаки). Премьер-министр Мамука Бахтадзе уже заявил, что смена формата без Тбилиси невозможна, как и присоединение новых участников без согласия трех сторон.
Грузия в проекте БТК играет транзитную роль, и я бы не искал здесь заговоров, что кто-то кого-то поставил перед фактом и так далее. Поэтому подобные заявления не будут иметь практического эффекта на подписанный формат, они ориентированы, скорее, на внутреннюю грузинскую территорию. Грузия как транзитная страна будет иметь свои дивиденды от увеличения грузопотока.
Безусловно, расширение БТК за счет России было решением Анкары и Москвы. Турция никоим образом не хочет, чтобы прервалось ее железнодорожное сообщение с Россией. Азербайджан, так же выполняя транзитную роль, счел такой формат наиболее оптимальным для всех участников проекта. Ни о каком давлении здесь речь не идет, – скорее, об увеличении уровня доверия со стороны РФ и Турции.
И я не думаю, что указанный формат БТК может как-то испортить отношения между Тбилиси и Баку. В этом нет никакого смысла. Грузия не станет портить отношения со своими базовыми экономическими партнерами – Турцией и Азербайджаном. Тбилиси не пойдет на какое-либо обострение. Крупнейшим инвестором в Грузию являются именно турки, а Азербайджан является для Грузии основным поставщиком энергоносителей, азербайджанским газом снабжается население и промышленный сектор Грузии, грузинский бюджет получает доходы от транзита азербайджанских нефти и газа по своей территории.
Безусловно, такой формат БТК – участие России в проекте, в котором главную скрипку играют Турция и Азербайджан, не отвечает интересам Армении. Я не исключаю, что Ереван может предъявлять претензии Тбилиси как раз по запуску (не запуску) магистрали через оккупированные территории Абхазии и т.н. Южной Осетии. Но на БТК у Армении нет рычагов влияния.
В перспективе при сопряжении БТК с инициативой «Один пояс, один путь», Азербайджан в данном случае становится страной-хабом. Это дает дополнительные гарантии для безопасности, в т.ч. в плане решения карабахской проблемы мирным путем. Азербайджан обладает значительными запасами нефти, и Турция может на себя ответственность по их доставке на Ближний Восток, что усилит в геостратегическом отношении Азербайджан, его позиции на Южном Кавказе и так далее.
Что касается позиции разных центров силы, то, например, Пекин через территорию России имеет два коридора. Первый – это железная дорога через Казахстан в Россию и Беларусь. Второй – это дорога через Азербайджан и Турцию. Вторая магистраль не имеет приоритетного значения для Китая. Хотя я бы не исключал в будущем присоединения КНР к проекту БТК, он в состоянии обеспечивать перевозку около 5% китайских товаров в Европу.
От проекта БТК в большей степени выигрывает Россия, а не Турция. Это перевозка и древесины из Сибири, и нефти.
Турция же рассматривает БТК как один из элементов формирования на перспективу собственного амбициозного проекта, используя своё удачное геостратегическое расположение в мире между Африкой, Европой и Азией. Это сейчас на повестке дня у Анкары. Ведь вопрос присоединения к Евросоюзу для Анкары практически снят, параллельно усиливаются её позиции в Азии и Африке. Анкара может наладить доставку европейских товаров в Среднюю Азию, а из Средней Азии в Европу, Африку и т.д. Турции стоит становиться самодостаточным мировым центром силы. Не против кого-то, а для стабильности в различных регионах мира – Ближнем Востоке, Средней Азии, на Балканах, Северной Африке и так далее.
Энгин Озер, турецкий политолог, ведущий эксперт экспертно-аналитической сети «Анкара-Москва»
