На недавней пресс-конференции Владимир Путин заявил, что не намерен пожизненно занимать пост президента РФ, хотя и не исключает своего участия в следующих выборах. Учитывая несоответствие реальной и формальной властной иерархии в РФ, в частности, возможность фактического «регентства» при бесправном «монархе» (в стиле рокировки с Медведевым 2008-2012), передача президентского кресла представляется вполне вероятной. Шквал западной критики, фактически направленный главным образом лично против ВВП, превратил его в одиозную фигуру, устранение которой с политической передовицы произведёт мощный пропагандистский эффект, и поспособствует улучшению отношений с США и ЕС. А для почитателей и сторонников в РФ и за рубежом вполне можно состряпать очередную «тандемократию», где превративший себя в икону антиамериканизма Путин будет продолжать радовать «паству» своим присутствием в медиапространстве, формально находясь на вторых ролях.
В этом контексте участившееся муссирование темы преемника в СМИ выглядит вполне закономерным. Однако поскольку личность наследника российского «трона» продолжает оставаться предметом дискуссий, разумно будет рассмотреть кандидатуру человека, уже упоминавшегося в качестве кандидата на президентский пост в недавнем прошлом. Человека, в значительной степени представляющего собой худший кошмар российских оппозиционеров, и всех, кто надеется на изменения внутренней и внешней политики Российской Федерации. Человека, готового продолжить путинизм после Путина.
Сергей Иванов родился в 1953 году в Ленинграде. Закончив отделение переводчиков филологического факультета ЛГУ, он некоторое время изучает английский язык в Великобритании, а по возвращении из-за рубежа связывает свою судьбу со спецслужбами, поступив в 1975 году (в один год с будущим президентом РФ) на службу в КГБ. В местном отделении Комитета он и познакомился с молодым старшим лейтенантом юстиции Владимиром Путиным, с которым с тех пор поддерживает крепкую дружбу. В 1976 году он заканчивает высшие курсы КГБ в Минске, четырьмя годами позже – Краснознамённый институт КГБ СССР. До 1985 года Иванов работает в резидентуре в Финляндии, затем – в Кении.
В отличие от своего друга и коллеги, сориентировавшегося в стремительных изменениях и трансформациях охваченной Перестройкой страны, Иванов не покидает спецслужбы ни во время ГКЧП, ни после окончательного разрушения Советского Союза. Демонстрируя, с одной стороны, консерватизм и куда меньшую, чем у Путина, чувствительность к переменам, а с другой – незыблемую верность родному ведомству, независимо от его названия и государственной принадлежности. С 1991 по 1998 год Иванов продолжает работу в структурах Службы внешней разведки РФ, закончив службу в должности первого замдиректора Европейского департамента СВР. После августовского дефолта 1998-го Сергей Иванов становится начальником департамента, прогноза и стратегического планирования, и по совместительству заместителем директора Федеральной Службы Безопасности, возглавляемой Путиным.
Вскоре Ельцин оставляет кресло президента, и для Сергея Борисовича, как и для его протеже, наступает звёздный час. С 15 ноября 1999 года он становится секретарём Совета безопасности России, и его постоянным членом, продолжая занимать этот пост при назначении и министром обороны, и заместителем председателя Правительства, вплоть до 2007 года, когда рост влияния Сергея Борисовича неожиданно остановился. К тому времени многие уже прочили ему роль преемника Путина, чей второй срок подходил к концу. Однако ставка неожиданно была сделана на формально более прозападного и либерального Дмитрия Медведева. Причин подобного шага может быть несколько. С одной стороны, несмотря на близкие отношения с Путиным, Иванов неоднократно демонстрировал властность и превосходство, позволяя себе едва ли не покровительственное отношение к ВВП, который, по некоторым данным, даже завидовал Иванову как более успешному разведчику. Также против кандидатуры Сергея Борисовича могли сыграть и кремлёвские интриги: известны весьма непростые отношения Иванова с другим путинским «царедворцем» Игорем Сечиным. Если же придерживаться версии о контроле над всем происходящим в Кремле со стороны крупнейших финансово-промышленных групп и олигархов, которые и определяют будущее «лицо» государства, то выбор в пользу Медведева мог быть сделан с целью изменить имидж России на Западе, уже становившийся конфронтационным, и всё чаще характеризовавшийся терминами «авторитаризм» и «диктатура». По всей видимости, в те годы правящие круги России ещё не были готовы вести себя с Западом и внутренней оппозицией более решительно и вызывающе, фактически «назначая» президентом очередного чекиста, даже превосходящего Владимира Путина градусом антиамериканизма. Против Иванова могло сыграть и крайне нетипичное для современной России отсутствие связей с крупным бизнесом: хотя его сыновья и занимали высокие должности в крупных банках, на фоне остальной российской элиты Сергей Борисович выглядит едва ли не аскетом. Последнее в сочетании с куда большим, нежели у Путина, опытом КГБиста, и известной неприязнью к Западу делает его фигурой весьма устрашающей.
Так или иначе, но президентом становится Дмитрий Медведев, а Сергей Иванов получает весьма скромный пост вице-премьера, курируя развитие ВПК, транспорта и связи. Впрочем, если отношения Иванова с Путиным и переживали охлаждение, то ещё до начала событий в Украине они значительно потеплели. После повторного возвращения в Кремль Путин, напуганный и разъярённый Болотной площадью, начинает ужесточение внутренней политики. Создаётся своего рода параллельная правительству Медведева администрация, напоминающая советское Политбюро. Этот небольшой круг лиц, зачастую занимающих не слишком высокие официальные должности, начинает определять политику России в куда большей степени, нежели официальные министры и «карманный» премьер. Медведевская «оттепель» заканчивается, едва успев начаться.
Рост националистических и антизападных настроений резко возвысил ушедших было в тень силовиков, и в 2011 году Иванов возвращается на сцену. Быстро восстановив утраченные позиции, Сергей Борисович занимает ключевой пост главы Администрации президента, и становится фактически вторым человеком в государстве. Объявленная Путиным антикоррупционная кампания используется им для сведения счётов с Медведевым и людьми из команды премьера, стремительно теряющими влияние, и приводит к ещё большему ослаблению либерального лагеря. В частности, именно Иванов упоминался в СМИ как главный инициатор увольнения Сердюкова с поста министра обороны.
Делая ряд заявлений о верности путинскому курсу и лично президенту, Иванов прозрачно намекает на наличие собственных амбиций лидера. Оценивая его перспективы, следует отметить, что Сергей Борисович в какой-то степени является доведённой до максимума, почти карикатурной версией Путина. Нехаризматичный, но жёсткий и властный, приверженец дальнейшего ужесточения внутренней и внешней политики, удалённый (в отличие от Путина) от финансового «поводка» олигархов, способных сдерживать его амбиции, Иванов может заставить всех противников Путина как внутри, так и за пределами России вспоминать Владимира Владимировича едва ли не с ностальгией. Вероятность подобного выбора преемника достаточно велика, однако в таком случае произойдёт своего рода «замена Путина на Путина», что устроит консерваторов и националистов, но не оппозицию и Запад, где сильно желание простить России что угодно в обмен на хотя бы призрачную либерализацию режима. Исходя из этого, вероятнее очередная рокировка «а-ля Медведев», с появлением управляемой фигуры, внешне умеренно прозападной и либеральной (что на фоне Путина не сложно), и периодически вещающей о демократических ценностях и правах человека на радость оппозиционерам и мировому сообществу. Отвыкший от затяжного противостояния и геополитических кризисов, Запад – особенно ЕС – вполне может, и даже хочет попасться на этот крючок снова. Однако сложность прогнозирования действий крайне закрытой, во многом напоминающей средневековый религиозный орден кремлёвской камарильи допускает любые варианты. И вполне возможно, что в 2018 году мир окажется лицом к лицу с агрессивной ультраконсервативной ядерной державой, возглавляемой уже не подполковником, а генерал-полковником из бывшего союзного Комитета госбезопасности, имперские амбиции которого на этот раз не будут сдерживать даже миллиардные счета российской олигархии.
Дмитрий КОЗЛОВ,
эксперт Центра исследований армии, конверсии и разоружения
