В последнее время писать об армяно-азербайджанских отношениях решительно невозможно. Невозможно потому, что динамика развития событий на данном треке настолько высока, что можно не успеть дописать материал, как ситуация изменится. Тем не менее, есть вещи, которые не меняются в этих отношениях. К сожалению, не меняются.
Начнем с того, что сегодня стороны хотят прекратить войну, но хотят прекратить войну по-разному, каждая на своих условиях. После успешной для Азербайджана 44-дневной военной кампании, когда Баку удалось вернуть себе большую часть своих территорий, РФ создала новую архитектуру конфликта.
Суть этой архитектуры заключалась в глубокой заморозке статус-кво с участием российского “миротворческого” контингента (РМК). На такую заморозку была в целом согласна и Армения, так как несмотря на значительные потери, Карабах сохранялся как де-факто независимая территория. Вернее, территория, зависимая от Армении и теперь уже и России.
Логика РФ в данном случае более чем понятна – в то время Москва проводила формирующие операции по подготовке нового порядка на территории постсовка после захвата Украины. Под чьим контролем будет находиться тот или иной населенный пункт в Карабахе для РФ было не принципиально. А вот наличие воинского контингента во всех трех странах Южного Кавказа сильно облегчило бы проведение переговоров по вхождению этих стран в новое союзное государство. Однако, что-то пошло не так.
Взять Киев не получилось ни за две дня, ни за три месяца. Вообще не получилось и уже не получится в принципе. После первых неудач Москвы на украинском фронте уже Азербайджан приступил к формирующим операциям по новой архитектуре региона Южного Кавказа. Основа для этих операций была заложена ещё в июне 2020 года соглашением о военном союзе с Турцией. Страховочная декларация о союзном взаимодействии между Россией и Азербайджаном по понятным причинам не понадобилась – она так и не была ратифицирована азербайджанским парламентом. Более того, Азербайджан так и не предоставил мандата российскому миротворческому контингенту, что означает отсутствие у этих военных тематики миротворческой миссии – что можно, что нельзя, и как можно. Безразличие Москвы к таким “мелочам” объяснялось тем, что всю эту конфигурацию они считали временной, до зимы 2022 года. Ну а потом уже было не до этого.
Первые же крупные поражения ВС РФ на украинском фронте привели к активизации военного компонента Азербайджана. Именно с осени 2022 года военное давление становится главным аргументом Баку на переговорах с Ереваном, и чем меньше у РФ остается ресурсов влиять на ситуацию, тем весомее этот аргумент.
Более того, попав в транспортную блокаду со стороны европейских стран, РФ сама по себе оказалась зависимой от Азербайджана и его ближайшего союзника – Турции. Что в свою очередь привело к активизации США и ряда европейских стран. Кроме этого, Европа в лице Брюсселя оказалась заинтересованной в поставках энергоресурсов из Азербайджана, а на перспективу и из стран Центральной Азии, что в свою очередь привело к заключению между Баку и Брюсселем целого ряда соглашений по энергетике и транспортных коридорам.
Сегодня из европейских стран только Франция последовательно поддерживает Армению. Внутри Европейского Союза у Азербайджана достаточно тесные отношения с такими странами как Италия и Венгрия. И тут же можно добавить Великобританию, которая хоть и не входит в ЕС, но географически находится все в той же Европе. Отношения с Баку целого ряда стран также претерпели определенную эволюцию в связи с необходимостью поставок энергоресурсов. Наиболее показательный пример здесь Германия.
Таким образом, в 2023 году сложилась ситуация, когда Армения была вынуждена признать территориальную целостность Азербайджана. Да, в поддержку Армении высказывались целый ряд парламентов европейских и не только европейских стран, включая Европарламент, а также ряд международных организаций. Но все эти решения и декларации не имели обязательного характера для исполнительной власти, а посему могли служить лишь слабым моральным утешением и ничего не давало в практическом плане. А после того, как в декабре 2022 года Азербайджан взял под контроль Лачинский коридор, единственную транспортную артерию связывающую Армению с армянами Карабаха, стало очевидно, что затягивать с признанием территориальной целостности Азербайджана просто не имеет смысла.
С точки зрения формальной логики на этом можно было бы поставить точку. Война, которая велась между Арменией и Азербайджаном на протяжении более тридцати лет, была войной за ответ на вопрос – Карабах – это Азербайджан или нет. И если уже в самом Ереване признали, что Карабах – это Азербайджан, то можно и нужно заключат мирный договор и прекратить конфликт. Но здесь как в известном анекдоте, есть нюанс.
Вернее, не один, а целых три нюанса, по которым стороны пока не пришли к соглашению. Вопрос первый, и, пожалуй, главный – о гарантиях прав армянского населения Карабаха. Здесь у сторон диаметрально противоположные позиции. Позиция Армении состоит в том, что безопасность армянского населения Карабаха в период реинтеграции должен обеспечивать международный миротворческий контингент, или на худой конец, международная миссия. Почему международная, очевидно. Учитывая сокращающиеся ресурсы РФ в целом, а значит и ресурсы влиять на ситуацию в регионе, вывод РМК в 2025 году становится практически неизбежным. Понятно, что Москва использует любую возможность для того, чтобы остаться, но по нынешним раскладам такой возможности скорее всего не будет, или негатива от невыполнения обязательств по выводу войск окажется больше позитива от их сохранения. И это прекрасно понимают в Ереване.
Таким образом, перед Ереваном стоит задача по сохранению тех институтов власти в Карабахе, которые существовали все это время. И дело не в желаниях или планах нынешнего правительства Армении. Просто в случае согласия властей Армении на демонтаж данных институтов, Москва окажется единственным гарантом для армян Карабаха, что по понятным причинам вызовет негативную реакцию в стране. Таким образом правительство Армении до сих пор пытается решить неразрешимую задачу сохранения независимости Карабаха де-факто при формальном признании Карабаха территорией Азербайджана.
Этот вариант был вполне рабочим до 44-дневной войны, однако уже после осени 2020 года стало понятно, что Азербайджан на это не пойдет. Тем более не пойдет на это Азербайджан сегодня, когда геополитическая ситуация изменилась в его пользу.
Особенно опасным кейсом является наличие армянских вооруженных формирований в Карабахе. В Ереване настаивают на том, что данные формирования не входят в состав вооруженных сил Армении, и они необходимы для защиты армянского населения Карабаха. Но на это в Баку резонно возражают, что в этих формированиях служат контрактники, часть из которых не является жителями Карабаха, да и финансируются они из Еревана. В программе Новости Кавказа депутат Милли Меджлиса Азербайджана Расим Мусабеков обратил внимание на следующее обстоятельство. Вооруженные формирования в Карабахе не могут являться эффективной защитой для местных армян, так как ВС Азербайджана, сосредоточенные в этом регионе, многократно превосходят противника как численно, так и в технологиях. Таким образом, единственным основанием для сохранения «армии обороны» является не столько защита, сколько желание сохранить данный институт. И в этом есть определенная логика.
Отдельным вопросом идет кейс о необходимости ведения переговоров с армянским населением Карабаха. И здесь опять мы сталкиваемся с противоречиями непреодолимой силы. С одной стороны, несмотря ни на что, логично было бы считать представителями карабахских армян сегодняшние де-факто власти. И из Баку поступали предложения встретиться с ними без посредников. Была даже обещана амнистия. Но эти предложения были категорически отвергнуты. Логика де-факто властей понятна: согласиться на условия Баку – это признать себя частью Азербайджана. И тут мы имеем ровно два момента.
Аргумент первый, почти все армяне Карабаха не хотят быть гражданами Азербайджана. Это правда, не хотят, но ведь не хотят ещё и потому, что абсолютно уверены в том, что это невозможно. Что их выгонят или уничтожат. Могут ли власти Азербайджана переубедить их? Вряд ли, учитывая тридцать лет войны и огромный уровень недоверия. Могут ли это сделать де-факто власти Карабаха? Уж точно больше, чем власти Азербайджана. Но не хотят. Не хотят, потому что верят в то, что все может чудесным образом измениться, а пока они находятся под защитой русских военных. В Ереване в то же время уверены, что уступить они всегда успеют, хотя в последнее время практика показывает, что это не совсем так.
Есть и другая сторона медали, а именно жесткая риторика Баку. Понятно, что она связана с постоянным давлением на Армению по части прогресса на переговорах. Однако, здесь есть нюанс. В Баку практически не обсуждаются технические моменты интеграции армянского населения Карабаха. Людям, которые тебя ненавидят, недостаточно сказать – перестаньте ненавидеть, будьте нашими гражданами и все будет хорошо. Армянская сторона по своим причинам не очень хочет обсуждать этот вопрос. Свои причины – это то, что сам факт обсуждения является признанием условий Азербайджана. Однако, общественная дискуссия внутри Азербайджана о том, как дальше жить с армянами Карабаха, была бы крайне полезной. Важно, чтобы эта дискуссия была честной и открытой, не прикрывающей проблемы, которых как вы сами понимаете вагон и маленькая тележка.
Есть ещё один вопрос – а зачем Азербайджану сохранять армянское население Карабаха. Аргумент о том, что в случае изгнания армян Карабаха Азербайджан попадет под санкции, работал до войны в Украине. До тех пор, пока идет противостояние коллективного Запада с Россией и Ираном вероятность санкций против Баку достаточно мала. Ну может быть со стороны Франции, и то вряд ли. Проблема в другом. Важно не только закончить войну, но и установить приемлемые отношения с Арменией на основе принципов мирного сосуществования. Что невозможно при силовом решении конфликта. В таком случае регион останется ареной жесткого противостояния разных лагерей, что неизбежно приведет к новым войнам и уж точно не будет способствовать развитию региона и его встраиванию в новую систему международной экономики.
Таким образом, решение проблемы Карабаха является ключевым вопросом, и это хорошо понимают, как в Вашингтоне и в Брюсселе, так и в Москве. Два остальных вопроса – по границе и по коммуникациям, по сути, являются вспомогательными вокруг главной темы. Вопрос о границе, это все тот же вопрос о территориальной целостности. Где должна проходить граница, по каким картам должна идти делимитация? До недавнего времени монополистом по данному вопросу была РФ. Основной вопрос – это вопрос об анклавах. Согласно границам на 1991 год на территории Армении присутствовало несколько территорий, которые административно входили в состав Азербайджана, а на территории Азербайджана – крупный анклав, который входил в состав Армении. Казалось бы, все просто, обменяли анклавы и все в порядке.
Все так, да не совсем так. Дело в том, что через эти самые анклавы проходят дороги – на север в Грузию, и на юге Армении – в регион Сюник. Таким образом, получается, что в случае передачи анклавов Азербайджан получает контроль над дорогой в тот самый регион, через который самому Азербайджану необходима коммуникация со своим анклавом – Нахичеванской АР. Конечно, от такого «подарка» судьбы Баку не будет отказываться просто так. Именно поэтому Армения настаивает на картах 1975 года, где никаких анклавов ещё не было. По утверждению армянского политического аналитика Давида Степаняна, предложения о картах 1975 года по его инсайдерской информации привез спецпредставитель США по урегулированию конфликтов на Южном Кавказе Луис Боно. Так или иначе, разговор по картам, то есть по границе идет достаточно тяжело, и он напрямую завязан с вопросом о коммуникациях.
Точнее говоря об одной коммуникации, а именно дороги из основной части Азербайджана в Нахичеванскую АР, то, что в Азербайджане называют Зангезурским коридором. И вот, казалось бы, самый простой кейс: вот дорога, вот граница, проезжают грузы, а потом, при обеспечении должной безопасности и граждане. Так, да не совсем так. И тут есть нюанс.
Во-первых, РФ настаивает на том, что именно российские военные должны контролировать данную коммуникацию, как это записано в давно уже не действующем трехстороннем заявлении (ТСЗ) ноября 2020 года. Армения категорически против этого, Азербайджану в общем-то все равно, кто будет контролировать эту дорогу, хотя армянские эксперты утверждают, что Баку поддерживает позицию Москвы. Ничего не могу сказать про кулуарную дипломатию, но публично Азербайджан неоднократно высказывался за принцип суверенитета над коммуникациями. Главный вопрос для Азербайджана – упрощенный порядок прохождения грузов для Нахичеванской АР, то есть из Азербайджана в Азербайджан. И это то тоже предмет для переговоров, до которого просто ещё не дошли.
Резюмируя сказанное – на данный момент США предпринимают значительные усилия для подписания мирного договора и установления межгосударственных отношений между Азербайджаном и Арменией. Цели США понятны: обеспечение стабильности и лояльности стран региона в преддверии схватки за Центральную Азию, вытеснение РФ и ограничение влияния Ирана. ЕС в целом поддерживает усилия США, решая при этом практические задачи, такие как энергетика и логистика. И наконец, РФ противодействует процессу, прекрасно понимая, что успех мирного процесса сильно ослабит позиции Москвы в регионе.
Наступило время для принятия трудных решений для всех сторон, но неужели кто-то надеялся, что будет легко.
Гела Васадзе
