«ЦИАКР-Южный Кавказ» представляет интервью с азербайджанским политологом, завотделом Национальной академии наук Азербайджана, доктором философии по политическим наукам, доцентом Эльшадом Мирбашир оглу.
В чем заключаются, на ваш взгляд, интересы ЕС на Южном Кавказе? В каких сферах ЕС больше всего заинтересован в сотрудничестве с регионом?
Границы интересов Евросоюза в регионе Южного Кавказа достаточно широки. Так как, у ЕС есть как геополитические, так и геоэкономические интересы в регионе. Формирование единого энергетического рынка, обеспечение энергетической безопасности является основой стратегии Европейского Союза для Южного Кавказа.
Характерной чертой его политики в отношении региона является то, что эта политика не носит военно-политический характер. Интеграция стран региона в Европейский Союз рассматривается как основа более эффективного экономического и гуманитарного сотрудничества. Европейский союз четко понимает, что ключевым условием развития своей экономики является стабильное энергоснабжение. С этой точки зрения, диверсификация источников энергии имеет важное экономическое и политическое значение для Европейского Союза. Так как, зависимость от одного источника энергии создает основу для определенного политического давления. Диверсификация источников энергоснабжения увеличивает возможности Европы для более свободного маневрирования. В этом смысле регион Южного Кавказа в первую очередь отвечает энергетическим приоритетам Европейского Союза.
В то же время думаю, что видение ЕС стабильности и безопасности в регионе должно соответствовать реальной ситуации. То есть, если стабильное энергоснабжение является одной из основных целей внешней политики Европейского Союза, то вопрос безопасности в регионе должен быть самой приоритетной проблемой.
Правда, Евросоюз рассматривает развитие сотрудничества в сфере безопасности со странами региона в качестве принципиального вопроса. Однако все еще актуальны требования к использованию функциональных механизмов для реального изменения ситуации в области безопасности. То есть, ЕС фактически бездействует в направлении урегулирования региональных конфликтов. Наряду с развитием сотрудничества в области энергетики и транспорта, укрепление идей демократии и гражданского общества также составляют элементы интересов ЕС в регионе. Однако наличие конфликтов в регионе и продолжающаяся агрессия Армении против Азербайджана оказывают негативное влияние на региональные планы Европы.
Транзитные возможности региона Южного Кавказа высоко ценятся Европейским Союзом. Регион предлагает уникальные транзитные возможности для выхода на европейский рынок энергоресурсов Каспийского бассейна. Это составляет основу интересов ЕС в сфере транспорта. Поставлять энергоресурсы в Европу в обход России является приоритетной задачей внешней политики ЕС в регионе.
Думаю, что игнорировать интересы России в регионе следует рассматривать как стратегическую ошибку. Нельзя забывать о том, что Россия считает Южный Кавказ сферой своих традиционных интересов и реально может влиять на процессы в регионе. Я думаю, что важно признать возможности свободного сотрудничества государств региона с Москвой.
Политические интересы Европейского Союза требуют, чтобы государства региона держались на расстоянии от России, что приводит к негативным результатам. В этом смысле позиция официального Баку является хорошим примером. Так как, Азербайджан развивает сотрудничество в рамках своих национальных интересов – как с ЕС, так и с Россией.
Какова роль ЕС в переговорах по территориальным конфликтам на Южном Кавказе?
ЕС имеет стратегические интересы в области энергетики, транспорта и безопасности в регионе Южного Кавказа. Конечно, могут быть отмечены и другие интересы в различных областях. Но три направления являются основными элементами общего интереса. Эти направления напрямую связаны с энергетической безопасностью ЕС. С этой точки зрения эти три элемента дополняют друг друга.
Но, похоже, что Европейский Союз, реализуя стратегические планы развития энергетических и транспортных маршрутов, не имеет конкретных планов по обеспечению безопасности в регионе. Однако программа «Восточное партнерство» также предполагает стабильность и безопасность в регионе. С этой точки зрения можно было бы считать, что Евросоюз будет применять специальную стратегию для урегулирования конфликтов в регионе Южного Кавказа. Но мы этого не наблюдаем…
Территориальные конфликты в регионе остаются неразрешенными. Я думаю, что такая ситуация противоречит интересам ЕС в регионе. Потому что потенциальный конфликт остается серьезной угрозой для стратегических энергетических и транспортных проектов в регионе. Тем не менее, у ЕС нет серьезного плана действий для конфликтных ситуаций региона.
В частности, объективная позиция ЕС по армяно-азербайджанскому конфликту также не наблюдается. Так как часть территории Азербайджана находится под оккупацией. Тем не менее, Европейский Союз не признает Армению оккупантом. Объективная позиция по конфликтной ситуации является существенным условием ее эффективного урегулирования.
В то же время у ЕС селективный подход по отношению к конфликтам в регионе. Например, есть четкая позиция по конфликтам в Грузии. Даже было принято решение направить специальную миссию в Грузию.
Тем не менее, в целом Европейский Союз демонстрирует пассивность в урегулировании конфликтов на Южном Кавказе в целом. Позиция ЕС заключается в том, что конфликтующие стороны должны попытаться найти диалог между собой. Я думаю, что это довольно неправильный подход. Это еще раз доказывает, что Европейский Союз не намерен тратить дополнительное время и ресурсы на урегулирование региональных конфликтов.
Кроме того, нынешние отношения между Европейским союзом и Россией также уменьшают возможности урегулирования конфликтов в регионе. Думаю, что без конструктивного диалога с Россией невозможно будет сделать эффективный шаг в направлении урегулирования конфликтов на Южном Кавказе. Прежде всего, нельзя забывать, что Россия также является кавказской страной. В целом, я считаю, что у ЕС не сформирована четкая политика в отношении конфликтов в регионе. Такая политика должна была охватить некоторые важные шаги в конфликтных ситуациях. Например, недопущение деятельности ряда компаний Европейского Союза на оккупированных территориях Азербайджана.
14-15 мая в Брюсселе состоялся саммит Восточного партнерства, приуроченный к 10-летнему юбилею основания этой программы сотрудничества. По итогам мероприятия была подготовлена торжественная декларация, однако представители стран Восточного партнерства документ не подписали из-за разногласий по поводу его формулировок. По сути, это провал… Почему не удалось согласовать итоговую декларацию саммита? Какие факторы помещали подписать такой документ? Как мы видим, сотрудничество в рамках Восточного партнерства пока не приносит желаемых результатов странам-участницам партнерства. На ваш взгляд, как можно активизировать работу «Восточного партнерства», чтобы страны могли получать реальную выгоду?
Я думаю, что если Европейский Союз предпримет шаги для более объективной оценки ситуации в регионе, то может достичь определенных результатов. Например, одной из видимых целей ЕС является обеспечение региональной интеграции на Южном Кавказе. Но естественно, что любые действия в этом направлении будут неэффективными. Так как, в регионе все еще остаются неразрешенные конфликты.
Надо признать, что определенное сотрудничество в рамках Восточного партнерства было реализовано. Но мы не можем говорить о создании эффективной системы сотрудничества в рамках этой программы. Потому что, прежде всего, неправильно применять один и тот же подход по отношению к шести постсоветским странам в рамках единой программы. Отсутствие индивидуального подхода снижает эффективность программы «Восточное партнерство».
Высокий конфликтный потенциал региона должен быть принят во внимание. Этот момент практически не учитывается в региональных проектах ЕС. Например, хотелось бы напомнить о «Венецианской комиссии». Одним из приоритетов этой комиссии является обеспечение интеграции всех государств Восточной Европы и Южного Кавказа. Однако такой подход является ошибочным и не имеет реальные перспективы. Думать о создании единого политико-правового пространства в регионе в нынешних условиях -это не серьезно.
Во всех проектах, реализуемых Евросоюзом в регионе, в основном придерживается линия отдаления участников из орбиты влияния России. Хотя Европейский Союз и отрицает такой подход, это рассматривается принципиальным вопросом его стратегии в регионе. Кроме того, я думаю, что Европейский Союз также не переваривает возможности контроля США на Южном Кавказе, который он пытается представить как часть своей цивилизации. А Соединенные Штаты в свою очередь доказывает Европе, что ни один проект в регионе не может быть реализован без их поддержки. Это проявляется более четко в процессе реализации программы «Восточное партнерство».
То, что не была подписана итоговая декларация на саммите в Брюсселе 14-15 мая, посвященной 10-й годовщине Программы «Восточное Партнерство» Европейского Союза, доказало, что интересы государств-участников не эффективно согласуются. В целом это вызывает сомнения относительно реализации приоритетов Программы «Восточное Партнерство».
Документ также не был подписан Азербайджаном. Потому что в документе не было пункта относительно территориальной целостности Азербайджана. Следует учитывать, что впервые за последние 10 лет итоговый документ был принят только от имени министра иностранных дел Европейского Союза. Это свидетельствует о том, что участники программы «Восточное Партнерство» не могут получить от нее того, чего ожидают.
Какие плюсы и минусы имеются в сотрудничестве Азербайджана с ЕС?
Европейский Союз является крупнейшим торговым партнером Азербайджана. Развитие сотрудничества с Евросоюзом отвечает интересам Азербайджана. Прежде всего, Азербайджан становится активным участником европейского энергетического рынка. Кроме того, Европейский Союз вложил инвестиции в экономику Азербайджана. Следует иметь в виду, что Азербайджан подписал соглашение о стратегическом партнерстве с девятью государствами-членами ЕС. Это расширяет возможности защиты национальных интересов Азербайджана в Европе. В то же время это создает условия для эффективного сотрудничества в различных областях.
В то же время Европейский союз во многих случаях демонстрирует жесткую риторику по отношению к Азербайджану. Например, в мае 2015 года Европарламент принял резолюцию, в которой содержалась необоснованная критика в адрес нашей страны. К сожалению, такая ситуация часто повторялась. Думаю, что Евросоюз таким образом попытался оказать давление на Азербайджан. Опять же, я хотел бы отметить, что главное желание ЕС – вывести страны Южного Кавказа из орбиты российского влияния. Азербайджан проводит независимую политику и ориентируется также на развитие отношений с Россией. Это встречается открытым неприятием со стороны Европейского Союза.
Еще один повод для беспокойства заключается в том, что ЕС часто применяет двойные стандарта по отношению к Азербайджану. Например, не смотря на то, что в Армении продолжительно грубо нарушается права человека, Европейский Союз не предпринимает соответствующие шаги. Кроме того, ЕС не использует все свои ресурсы для урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. С этой точки зрения наблюдается некоторая напряженность в отношениях между Азербайджаном и ЕС.
В то же время ЕС осознает, что Азербайджана имеет огромный потенциал в разных направлениях. Соответственно скрывает заинтересованность в развитии сотрудничества с нашей страной. Я высоко ценю перспективы для сотрудничества в областях, представляющих интерес для обеих сторон. Евросоюз должен принять то, что Азербайджан проводит независимую политику.
Брюссель и Баку рассчитывают в 2019 году подписать новое соглашение о стратегическом партнерстве. На ваш взгляд, будет ли подписано такое соглашение?
Я считаю, что новый стратегический документ будет подписан между Европейским Союзом и Азербайджаном. Но трудно сказать, что это произойдет именно в 2019 году. Нет подробных представлений об элементах нового документа. Тем не менее, я считаю, что документ должен отражать четкую поддержку территориальной целостности Азербайджана. Нагорный Карабах должен быть отдельным пунктом указан как территория Азербайджана. Например, в документах, подписанных с Украиной и Грузией, есть отдельный пункт о конфликтных территориях. В целом, над документом работают уже более трех лет. С этой точки зрения я считаю, что документ, который будет выражать интересы Азербайджана, будет подписан.
Подготовил Сеймур Мамедов (Баку, Азербайджан), специально для «ЦИАКР-Южный Кавказ»
