Выборы в Национальное Собрание Армении 9 декабря 2018 г. юридически оформили смену власти в стране после Бархатной революции в еще одной из ветвей – законодательной. Блок «Мой шаг», сформированный политической командой революционного правительства Никола Пашиняна, одержал более чем убедительную победу, получив более 70 процентов голосов, что запустило механизм балансирования, заложенный в Конституции. Т.е. необходимо «добавить» кресла в парламенте, чтобы в соотношении к 88 местам победителей за оппозицией была бы закреплена треть мест в общем их числе, причем, в парламенте итого должно быть по меньшей мере три силы. Стало быть, вместо 105-местного однопалатного парламента в Армении до следующих парламентских выборов будет 132-местное Национальное Собрание.
Парламентской оппозицией становятся партии «Процветающая Армения» Гагика Царукяна и «Просвещенная Армения» Эдмона Марукяна. По предварительным расчетам они займут соответственно 26 и 18 кресел в парламенте. Прохождение в парламент этих политических сил (при тотальном перевесе команды Н.Пашиняна) прогнозировалось и читалось именно в таких пропорциях.
Куда интереснее и показательные некоторые – оказавшиеся в итоге провальными – предвыборные стратегии тех, кто не попал.
8 из 11 политических сил, принявших участие в выборах, не смогли преодолеть 5-процентный проходной барьер (для партий, для блоков – 7-процентный). Наиболее «громкие имена» среди тех, кто не прошел – это бывшая правящая Республиканская партия Армении (РПА), старейшая на Кавказе политическая партия АРФ Дашнакцутюн (основана в 1890 г. в Тифлисе), а также новосозданная партия «Сасна Црер» («Неистовые Сасунцы»). Причины непрохождения последних заслуживают отдельного внимания.
Но обо всём по порядку.
Предвыборные манёвры РПА: «они не только ничего не забыли, но и ничему не научились»
РПА пришла на выборы с грузом своего 20-летнего правления, за время которого Армения потеряла имидж «островка демократии» в регионе начала 1990-ых, уступила значительную часть своего суверенитета и стратегических сфер экономики России и российским корпорациям, ныне возглавляемым друзьями Путина. За это время в Армении произошло сращивание бизнеса с властью, монополизация экономики и политики, установился «неконсолидированный авторитарный режим» (по определению Freedom House). Т.е. с именем РПА связывалось все то, против чего и поднялась революция в Армении. В партии лидером остался тот же Серж Саргсян, хотя он и не участвовал в выборах, а в партийном списке фигурировали многие известные общественности персоны, символизирующие собой старые коррупционно-клептократические порядки.
Ввиду резко негативного реноме они избегали уличной агитации, но проявляли довольно высокую медиа- и сетевую активность. При этом, они в своем оппонировании революционной команде избрали тактику жесткого троллинга по всем темам предвыборной повестки и широко применяли провокационную риторику, обвиняя оппонентов в недобрых намерениях вплоть до измены Родине.
Естественно, что это в положительном смысле не впечатляло аудиторию, зато сильно её нервировало, что отражалось в виде резких выражений в соцсетях со стороны многих пользователей и еще больше сплачивало вокруг правительственной команды. Они сильно напоминали сторонников Бурбонов в период после Наполеона – «они не только ничего не забыли, но и ничему не научились».
«Дашнакцутюн»: закономерный провал
Партия «Дашнакцутюн» («Федерация», полное название – Армянская революционная федерация «Дашнакцутюн») – за исключением периода правления первого президента Левона Тер-Петросяна – всегда занимала лояльную к действующей власти позицию. Это было как при Роберте Кочаряне, так и при Серже Саргсяне. Дашнаки неоднократно входили в правящую коалицию на правах «младшего партнера», обеспечивая действующей власти видимость «единения» вокруг нее.
9 декабря 2018 года партия «Дашнакцутюн» впервые не набрала и минимальных 5% для прохождения в парламент. Это стало фактически повторением результата сентябрьских выборов в Совет старейшин (городское собрание) Еревана, в котором «Дашнакцутюн» также не получила ни одного места.
В целом, партия старалась «вписаться в поворот» революции. Но это им не помогло. «Партия-бренд», которая довольно широко структурирована в «традиционной» Армянской Диаспоре (США, Франция, Иран, Ближний Восток, Австралия, Латинская Америка), в силу своего политического конформизма за 20 лет в Армении, в массовом сознании сформировала своего рода стену отчуждения. Стена отчуждения за 7 месяцев не только не была сломана, – ощущалось, что этого не особо-то и желают делать.
В «Дашнакцутюн» так реально и не проанализировали причин своего закономерного провала. Не сменились ключевые фигуры, риторика, не была переналажена связь с потенциальным электоратом. Вся агитация была основана на бессодержательной высокопарной риторике, которая слабо вязалась с актуальной повесткой дня. Спекуляции на тему «нация», «родина», «справедливость», «земля» и т.д. не несли в себе никакой практической нагрузки.
«Неистовые Сасунцы»: отрыв от реалий и опасные «мифы»
Новосозданная партия «Сасна Црер» просто взяла название вооруженной группировки. Напомним, что среди прочего, эта группировка захватила полк ППС Полиции в Ереване летом 2016 года, тогда погибли трое полицейских.
Партия сделала ставку на следующие моменты:
– заявляемые претензии стать «вторым полюсом» политического поля;
– жесткая риторика в адрес прежнего режима,
– лояльность в отношении новой власти (благодаря которой многие фигуранты по еще не закрытому уголовному делу по факту убийства трех полицейских оказались на свободе).
Несмотря на ореол борцов с диктатурой и т.д., «Сасна Црер» получила менее 2% голосов. Предлагаемая ими политическая повестка значительной части общества показалась оторванной от реалий, во многом неясной с практической точки зрения, «мифологизированной», а порой и опасной, в особенности касательно внешнеполитических вопросов.
Без шансов для «конрреволюции» и «реставрации»
Сложившаяся в результате выборов расстановка сил примечательна также в контексте событий, происходящих параллельно. Главное из них – возвращение в тюрьму в качестве меры пресечения основного фигуранта по «делу 1 марта 2008» экс-президента Роберта Кочаряна решением Апелляционного суда от 7 декабря, т.е. за два дня до выборов. Это дало повод оппонентам правительственной команды говорить о «политическом заказе». На самом деле, ни по содержанию, ни по дате вердикта правительство не прилагало усилий. Содержание обвинения было оформлено еще летом с.г., а Апелляционный суд заседал в течение нескольких дней и заслушивал множество ходатайств со стороны адвокатов Р.Кочаряна. И только после этого вынес известный вердикт, который и пришелся на 7 декабря – день, когда еще и отмечалась 30-ая годовщина Спитакского землетрясения.
По состоянию на 12 декабря 2018 года Ереван уже получил поздравления в связи с состоявшимися свободными (по оценке БДИПЧ ОБСЕ) выборами – из Брюсселя, Вашингтона, Берлина, Тбилиси… Но не из Кремля. Официальная Москва молчит, но зато не молчат ее «независимые СМИ». Не молчат ещё более «независимые эксперты», усмотревшие в армянских выборах «низкую явку» в условиях, когда «друзья России под судом» и т.д.
В ряду событий, оказавших воздействие на формирование предвыборного контекста в первых числах декабря, следует отметить также:
– заведение уголовного дела и объявление в розыск экс-министра экологии Арама Арутюняна, обвиняемого в получении взятки в размере 14 млн долларов США от женщины-предпринимателя;
– обнаружение племянника Сержа Саргсяна в Праге – Нарека Саргсяна, с фальшивым паспортом гражданина Гватемалы и запуск процесса его экстрадиции в Армению в рамках уголовного дела; предложение его отца – брата Сержа Саргсяна, передать государству 30 млн. долларов с заблокированного банковского счета;
– предложение экс-главы Комитета госдоходов в период президентства Р.Кочаряна – Армена Арутюняна, передать в собственность государству огромный отель в Цахкадзоре стоимостью в несколько десятков миллионов долларов;
– конфликт и кризис в отношениях внутри ОДКБ по вопросам ее генерального секретаря и продажи оружия Азербайджану, что просто претит логике союзнических отношений в рамках военного альянса как таковой;
– встреча в Милане 5 декабря министров иностранных дел Армении и Азербайджана Зограба Мнацаканяна и Эльмара Мамедъярова при посредничестве тройки сопредседателей Минской Группы ОБСЕ.
Миланская встреча прошла в позитивной атмосфере на фоне сохраняющегося длительное время беспрецедентного спокойствия на линии соприкосновения в Нагорном Карабахе и армяно-азербайджанской границе. Выделим также установление прямой оперативной связи по линии Ереван-Баку под эгидой ОБСЕ.
Представляются важными несколько текущих итогов и констатаций:
- Вопрос возможной «контрреволюции» можно считать в Армении закрытым, – она разбита морально и политически.
- Общество Армении в своем подавляющем большинстве считает Бархатную революцию своим достоянием и достижением, что практически закрывает возможность «реставрации».
- Никол Пашинян и его команда получили широкий и безоговорочный мандат на дальнейший демонтаж пережитков прежней власти, системной борьбы с коррупцией, реформ всей общественно-политической и экономической жизни в условиях турбулентных внешнеполитических процессов в регионе и за его пределами.
- В парламент вошли силы, которые не будут ставить под вопрос: произошедшая революция – это хорошо или это плохо, что упорно навязывалось бывшей правящей партией. Дискуссия будет идти в другой плоскости: что, как и когда реформировать. В стране произошла политическая смена поколений.
- Политические процессы в Армении встречены с энтузиазмом в Европе и США, но вызвали, соответственно, холодную неприязнь в Москве на фоне устойчивого тренда к ухудшению отношений Россия-Запад с неясными перспективами.
- Политические процессы в Армении придают стране внутреннюю прочность, повышают ее сопротивляемость и лишают Москву ее «традиционных» рычагов неформального влияния – криминально-коррупционных и рычагов компроматов. Новое руководство лишено того «пиетета» к Москве, которым страдало прежнее и делало страну заложником своих отживших стереотипов.
- Еще в предвыборный период Никол Пашинян объявил о принципах внешней политики Армении: отсутствие намерений совершить «геополитические реверсы»; сохранение форматов союзных отношений с Россией; углубление отношений с соседними Грузией и Ираном; углубление отношений с США и ЕС; углубление отношений с важнейшими акторами в Азии – Индией, Китаем, Японией. После выборов он подтвердил главные тезисы, добавив, что Армения сотрудничает с НАТО в рамках международных миротворческих операций. Ереван будет продолжать это сотрудничество, однако, не имеет намерений вступать в Альянс, поскольку является членом ОДКБ.
Это заявление является примечательным на фоне кризиса отношений с партнерами по ОДКБ. До и после встречи 6 декабря с.г. на саммите ЕАЭС в Санкт-Петербурге (где было решено отложить встречу в рамках ОДКБ) Еревану пришлось дважды опровергать заявления «партнеров». Вначале Кремля, что саммит в рамках ОДКБ отложен «по просьбе Еревана» ввиду предвыборной кампании (хотя на деле было наоборот, и это предложила именно Москва). А затем Минска, что вопрос генсека решен в пользу белорусского кандидата, тогда как ничего не решено, и это подтвердил также Кремль.
В сложившихся реалиях представляется, что первоочередное внимание в предстоящий период новое руководство Армении будет уделять внутренней системной реформации. Стараясь при этом не только не допускать внешнеполитических эксцессов и ограждать страну от неблагоприятных воздействий и возможных форс-мажоров, но и формировать благоприятный внешнеполитический фон, повестку для реализации внутренних задач по коренному обновлению всех элементов государственной машины.
Рубен Меграбян,
эксперт Армянского Института международных отношений и безопасности, редактор русскоязычной версии издания «Аравот», Ереван, Армения
