Первую годовщину окончания 44-дневной войны регион Южного Кавказа встретил в ожидании значительных подвижек в том, чтобы процессы урегулирования конфликтов и деблокады фрагментированного десятилетиями региона начались и начали давать первые плоды. Безусловно, было бы преувеличением назвать эти ожидания оптимистичными. Конечно, ссылки на Историю в стиле «даже Столетняя война – и та завершилась на 101-ом году» или «Тридцатилетнюю войну (1618-48 гг.) чума завершила вничью» присутствуют в публичных дискурсах, и на них трудно возразить в принципе. Однако, региональные реалии, обусловленные разнонаправленным поведением субъектов в и вне региона, заставляют сдерживать оптимизм, априори свойственный гражданам проблемных стран.
К тому же, факт, что переговоры по мирному урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта в формате тройки сопредседателей Минской Группы ОБСЕ так и не возобновились. На этом фоне предложение Баку и Анкары о формате «3+3», поддержанное Москвой и вызвавшее резкое противодействие Тбилиси, выделяющееся своими вполне очевидными однобокими перспективами в ущерб, в первую очередь, для Армении и Грузии, мягко говоря, ничего не добавляют в остатки того, что еще можно и нужно назвать оптимизмом.
Москва решила удивить публику
5 ноября с.г. навстречу первой годовщине окончания 44-дневной войны МИД РФ выступил с заявлением. «Российская сторона не претендует на монополию в общении с Арменией и Азербайджаном, хотя нас и связывают с этими странами и народами долгая и тесная дружба, масштабное партнерство по всем азимутам», – говорится в документе. Отмечается в нем, что «все инициированные Москвой трехсторонние документы и механизмы не навязывались сторонам, а опирались на выверенный баланс интересов, предусматривали крайне уважительное отношение к суверенитету и интересам Баку и Еревана». Зато Москва призналась, что не все идет гладко: «Ряд наших инициатив не удалось согласовать, и это нормально. Зато уже утвержденное согласие, что называется, выстрадано и эффективно реализуется на практике».
Обращает внимание, что вместе с поддержкой турецко-азербайджанского предложения по формату «3+3» Москва подчеркивает свою настроенность продолжать «энергичную работу по линии сопредседателей Минской Группы ОБСЕ (Россия – США – Франция)» и выражает уверенность, что «потенциал этого общепризнанного формата далеко не исчерпан». Свидетельство тому, говорится в тексте, первая с ноября 2020 года встреча министров иностранных дел Азербайджана и Армении под эгидой сопредседателей МГ «на полях» 76-й сессии ГА ООН 23 сентября в Нью-Йорке. «Повестка дня встречи включала насущные гуманитарные и социально-экономические вопросы. В планах сопредседателей – посещение региона и продолжение контактов в формате «3+2»», – сообщает МИД РФ.
Из заявления также следует, что главный упор Москва делает на решающей роли российских войск в обеспечении мира и безопасности в регионе конфликта, запуске переговоров по определению армяно-азербайджанской границы для ее последующей демаркации и продвижение идеи деблокады всех коммуникаций в рамках трехстороннего формата. МИД РФ подводит итоги восьми заседаний комиссии с участием вице-премьеров Армении и Азербайджана, сообщая, что представлен доклад с описанием конкретных железнодорожных и автомобильных маршрутов для восстановления сообщения между Арменией и Азербайджаном с выходом на транспортные коммуникации соседних стран, что «повысит транзитную привлекательность региона и привлечет дополнительные инвестиции». Отмечается также, что «для России и Армении в связи с этим появляются дополнительные перспективы реализации международной артерии «Север-Юг».
В заявлении Москва также фиксирует свое видение будущего режима функционирования разблокированных коммуникаций: «Немаловажно, особенно в свете муссируемой в СМИ ситуации вокруг т. н. Зангезурского коридора, что все участники ТРГ договорились о том, что все разблокируемые и вновь создаваемые транспортные маршруты будут функционировать на основе уважения суверенитета и территориальной целостности государств, по территории которых они проходят».
В документе содержится также месседж, адресованный прежде всего армянскому обществу, в частности, что «по прошествии года принятия трехстороннего заявления можно смело опровергнуть информационные вбросы в соцсетях и на интернет-ресурсах о том, что «миротворческие усилия России были направлены, дескать, на «отрыв Нагорного Карабаха», его «сдачу» Азербайджану, превращение Армении в «протекторат». Далее МИД РФ добавляет, что «подобные заявления носят популистский характер, отрабатывают вполне очевидный внешний заказ и не имеют ничего общего с действительностью».
Позиция Еревана
Следует отметить, что, с первого взгляда, цитируемый документ входит в противоречие с предшествующими действиями и устоявщимися намерениями Москвы, как и с идеями, которые интенсивно «зондировались» в армянском обществе посредством таких же вбросов противоположного характера – в логике формирования нарратива ликвидации суверенитета Армении и «союзного государства с Россией», которые МИД РФ решил опровергнуть. В частности, речь в Армении шла о том, что «всё, готовится документ, и Пашинян 9-го все сдаст». На эту тему созвали митинги также постоянные критики Пашиняна, в том числе как те, кто публично выступает с позиций противодействия российскому диктату, так и кочаряновский сегмент, многие из известных лиц в котором не раз позитивно высказывались ранее об идее «союзного государства по типу Россия-Беларусь». Однако, это небольшие общественные сегменты, вне мейнстрима, а существенная часть общества Армении, а также экспертное сообщество выступили с открытыми призывами к правительству воспротивиться давлению России и искать союзников среди стран, позиции которых созвучны в плане необходимости сдерживания неоимперских устремлений Москвы. В этом отношении однозначно позитивно были восприняты принципиальный отказ Грузии от формата «3+3» и резкое заявление на этот счет министра обороны США в ходе его недавнего визита в Тбилиси.
В тот же день, 5 ноября, в Ереване состоялась встреча премьера Н.Пашиняна с вице-премьером РФ А.Оверчуком, в ходе которого последний высказал созвучную заявлению МИД РФ позицию: «…мы 22 октября, проводя 8-е заседание нашей совместной рабочей группы, как нам кажется, выходим на конкретные решения, которые основываются прежде всего на том, что суверенитет за дорогами сохраняется за теми странами, по чьей территории будут проходить эти дороги».
Два дня спустя Н.Пашинян дал интервью Общественному ТВ Армении, в котором отметил, что договоренностей о встрече в любом формате с президентом Алиевым на данный момент нет, хотя пресс-секретарь Кремля ранее утверждал обратное, а Баку при этом хранил молчание. Премьер Армении также раскрыл подробности встречи с американской делегацией в Ереване, в составе которой, помимо новоназначенного помощника госсекретаря, послов США в Ереване, Тбилиси и Баку и регионального директора USAID, был также сопредседатель МГ ОБСЕ Эндрю Шефер. В частности, Пашинян ему задал вопрос, почему не запускается переговорный процесс, на что сопредседатель ответил, что «есть проблемы с Баку».
Вкратце, согласно Н.Пашиняну, видение Еревана насчет продвижения процессов выполнения положений трехстороннего Заявления 9-10 ноября 2020 г., разблокирования коммуникаций, делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы, перезагрузки переговорного процесса под эгидой МГ ОБСЕ и участия в формате «3+3» таково:
– пункт 8 от Заявления 9-10 ноября, касательно армянских пленных (которых Баку считает диверсантами и отказывается выдавать) остается невыполненным;
– Армения согласна на начало процесса делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы при содействии РФ;
– «Тема, так называемого «Зангезурского коридора» была закрыта 9 ноября 2020 года, когда заявление было подписано», и речь идет об открытии коммуникаций в регионе, в чем Армения заинтересована. Железная дорога Ерасх-Ордубад-Мегри-Ерасх должна быть построена Арменией на своей территории, Азербайджаном – на своей, а трехстороннее заявление сопредседателей трехсторонней рабочей группы 11 января 2021 года, что подтвердил заместитель премьер-министра России Алексей Оверчук, гласит, что на границах должны существовать таможенные, паспортные и фитосанитарные контрольные пункты;
– Армения заинтересована в скорейшем возобновлении переговорного процесса по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта под эгидой тройного сопредседательства МГ ОБСЕ и визита сопредседателей в регион, о чем была достигнута договоренность в ходе их встречи с главами МИД Армении и Азербайджана;
– при всей заинтересованности Армении в региональном сотрудничестве, о чем есть специальное положение в программе Правительства Армении, формат «3 + 3» не должен иметь повестку, которая обсуждается в других форматах – вопрос об открытии региональных коммуникаций, урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта и т. д. Если этот формат внесет новую повестку, то Ереван может быть заинтересован в этом.
Несколько выводов и наблюдений на фоне беспрецедентного обострения ситуации на границе Армения-Азербайджан
1. Представляется очевидным, что в регионе в условиях новых реалий, сложившихся по результатам войны 2020 г., переформатируются интересы внерегиональных акторов, диктующие сторонам конфликта новое видение разрешения проблемных узлов. Однако, преодоление региональной фрагментации, которая объективно сильнее всех ударила по жизненным интересам Армении, затрудняется в условиях сталкивающихся интересов не только у сторон конфликта, но и ряда ключевых внерегиональных субъектов, у которых они носят пока только ситуативный характер и являются производными от интересов в соседних более важных, с их точки зрения, регионах и странах.
Тем не менее, встреча с участием американских послов в регионе в Посольстве США в Ереване после двухлетнего перерыва (в связи с выборами и пандемией в США в 2020 г.) как важная часть визита высокопоставленного чиновника Госдепартамента можно оценить как возможность достижения большей стратегической выверенности региональных подходов Вашингтона. Представляется, что в отличие от России, за весь постсоветский период американская политика только реагировала на изменения, а не формировала их.
2. Россия в публичных заявлениях демонстративно стала противоречить самой себе, очевидно понимая, что в Ереване ее стратегия по последовательной десуверенизации, «скупке» и демонтажу государственности Армении вызывает стойкую аллергию среди широкой общественности и крайне негативные ассоциации с ее поведением столетней давности. И было бы преувеличением сказать, что подобный «разворот» был воспринят за чистую монету, и дела красноречивее слов, а пока еще это слова о будущих делах. И всего лишь несколько дней спустя после таких сентенций российского МИДа на Сисианском участке границы Армения-Азербайджан в марзе Сюник азербайджанская сторона 16-17 ноября с.г. подняла градус напряженности, пустив в ход военные подразделения. Абсолютно очевидно, что расчет Баку на многозначительно-поощрительное молчание Москвы, бесцельные обращения Еревана в Москву со ссылками на пункты двусторонней договорно-правовой базы и в рамках ОДКБ – полностью оправдался, как и то, что Москва, более того, воспользуется данным обострением, чтобы повысить свою роль в регионе с претензиями на незаменимость.
Слова Путина от 18 ноября с.г. – тому подтверждением: «Возрастает роль российской дипломатии в продолжении усилий по урегулированию спорных вопросов между Азербайджаном и Арменией, восстановлению в Закавказье экономических связей, разблокированию транспортных коридоров». Стало быть, невзирая на свое «оправдательное» заявление через МИД, Россия как раз преследует именно те цели, которые пытается опровергнуть, записывая их в разряд «вбросов через соцсети», и нападение со стороны Азербайджана на участок границы Армении, концентрация сил и средств по всей ее протяженности – суть силовая компонента российской гибридной атаки против армянской государственности, т.е. запущен тот же имперский алгоритм, который был применен против Независимой Армении в 1920 году в целях ее последующего расчленения и советизации того, что от нее осталось.
3. Тем не менее, после войны вырисовывается определенная возможность трансформации конфликта в сторону сглаживания принципиальных противоречий между Арменией и Азербайджаном. Есть всеобщее понимание того, что эта возможность формирования общего интереса содержится в идее разблокирования коммуникаций. Во всяком случае, представляется, что это вопрос, который при последовательной работе в рациональном русле может быть решен, и формируемая взаимозависимость от коммуникаций друг друга способна расширить поле диалога и вывести его из логики «игры с нулевой суммой». Также важно то, что в этом отношении подходы тройки сопредседателей МГ ОБСЕ, во всяком случае в том, что озвучивается – идентичны в принципе.
4. Балканский опыт постсоветских лет показывает, что даже регион, веками называемый «пороховой бочкой Европы», может достичь мира, стабильности и безопасности, если в при пестром разнообразии этно-конфессиональных субъектов выполняется ряд условий:
– три «де-» комплексно: декриминализация, демократизация, деколонизация;
– наличие в регионе сильного субъекта, способного обеспечить имплементацию этих трех «де-» и масштабное содействие и инвестиции в новые институты;
– определение «третьего измерения» для сторон конфликтов в виде нового, более крупного интеграционного объединения, способного обеспечить свободу и будущее процветание по собственному примеру.
На Южном Кавказе, как видим, ситуация далека от таких реалий ввиду наличия субъектов, заинтересованных в диаметрально противоположных трендах и всячески подпитывающих их. На этом фоне, тем не менее, важно попытаться продвигаться на основе общности интересов в разблокировании коммуникаций. На пути достижения цели также важно следовать кредо, сформулированному У.Черчиллем в эпиграфе к своему фундаментальному труду «Вторая мировая война»: в войне – решительность, в поражении – мужество, в победе – великодушие, в мире – добрая воля. Во всяком случае, это увеличит шансы, чтобы война 2020 г. стала последней.
Рубен Меграбян, координатор программ Армянского Института международных отношений и безопасности, Ереван
