Рауф РАДЖАБОВ: «Коронавирус. Угрозы и вызовы для экономики Азербайджана»

Коронавирус (COVID-19) и низкие цены на нефть объективно негативно влияют практически на все сегменты экономики Азербайджана. Внешнеторговый баланс республики, скорее всего, будет отрицательным, что приведет к снижению ВВП страны. Доходы Государственного Нефтяного Фонда Азербайджанской Республики (ГНФАР) и госбюджета республики, в который заложена цена за нефть в $55 за баррель, естественно, сократятся. Притом что использование государственных ресурсов в объеме 3 млрд. манат для борьбы с COVID-19 привело к увеличению бюджетных расходов. Следует отметить, что в текущем году ожидалось формирование 34,5% ВВП в нефтяном секторе и 65,5% в других (не нефтяных) секторах. А э то вряд ли возможно в нынешних условиях по объективным причинам.

Поэтому правительство Азербайджана, вероятно, пересмотрит, как доходы ГНФАР, так и госбюджет – 2020. В такой ситуации правительство Азербайджана, пытаясь сбалансировать потери от доходов от нефти и природного газа, может (как вариант) понизить курс маната. Другим вариантом может быть рост внешних заимствований, что приведет к росту внешнего долга Азербайджана. В докладе Международного кредитного агентства США Standard & Poor’s утверждается, что при низких ценах на нефть на мировом рынке в долгосрочной перспективе власти Азербайджана, в отличие от 2015 года, могут пойти на изменение курса маната по отношению к американскому доллару, чтобы избежать потери валютных резервов. Standard & Poor’s считает, что к этому может привести и прогнозируемый им на 2020 год ожидаемый дефицит текущего счета платежного баланса Азербайджана на уровне 7,5% от ВВП. Хотя, согласно прогнозам Министерства экономики Азербайджана, в 2020 году в балансе текущих операций ожидался профицит в $2,5 млрд. или 5,2% от ВВП.

Ниже плана

В настоящее время цены на нефть на мировых рынках упали ниже плановых показателей госбюджета Азербайджана на 2020 год. Однако некоторые эксперты считают, что резкое падение мировых цен на нефть не вызовет серьезного напряжения в экономике Азербайджана.

Так, Вусал Гасымлы, исполнительный директор Центра анализа экономических реформ и коммуникаций, заявил СМИ, что Азербайджан имеет иммунитет даже при цене ниже $30 за баррель. Притом что изменения цен на нефть на $1 за баррель влияют на текущий операционный счет страны на уровне около $250 млн. в год. Следует отметить, что 1 баррель сырой нефти BP составляет $15, в зависимости от расстояния, с учетом стоимости контрактов на доставку до покупателя. Что касается SOCAR, то компания ранее объявила, что стоимость добычи 1 тонны нефти в 2018 году составила 117,92 маната. Это означает, что, если цена нефти на мировом рынке упадет до $20 за баррель, Азербайджан не получит прибыли от нефти, а если она упадет ниже $20, Азербайджан ещё и пострадает от экспорта нефти.

Правда, новая «Декларация о сотрудничестве» по итогам обсуждений, принятая на 9-м заседании министров стран – участниц Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) и не членов ОПЕК+ в формате видеоконференции, предусматривает стабилизацию нефтяных котировок. Однако вряд ли мировые цены на нефть в текущем году поднимутся выше $35-40 за баррель. В настоящее время мировая рыночная цена на азербайджанскую нефть колеблется около $25. Это означает, что прибыль Азербайджана от экспорта нефти будет приближаться к нулю.

Кстати, по словам Председателя Счетной Палаты (СП) Вугара Гульмамедова, Палата, рассматривая проект госбюджета на 2020 год, указала на возможные потенциальные риски, связанные с устойчивостью госбюджета Азербайджана. Позиция СП содержит конкретные замечания и серьезные предупреждения по этому поводу. По мнению СП, при составлении госбюджета Азербайджана на 2020 год не рассматривался (как и в большинстве стран, кстати) вариант изменения экономической ситуации в мире, а также ухудшения экономических условий для Азербайджана.

Золотовалютные резервы (ЗВР) Азербайджана являются единственным ресурсом минимизировать потери от рисков, вызванных нынешним глобальным экономическим спадом на фоне коронавируса. Однако мировые цены на нефть в 2020 году на уровне $25-35 за баррель не позволят ГНФАР наращивать свои резервы за счет текущих доходов. Тем более что текущие доходы ГНФАР будут востребованы госбюджетом Азербайджана.

В 2020 году из ГНФАР ожидается поступление в госбюджет страны средств в размере 11,350 млрд. манат. Из-за низких мировых цен на нефть в госбюджет Азербайджана из нефтяного сектора страны поступит меньше налогов, что не является серьезной угрозой. Но проблема ГНФАР в том, что в текущем госбюджете Азербайджана цена за баррель нефти заложена в $55.

В 2020 году доходы бюджета ГНФАР по прогнозу должны были составить 12,384 млрд. манат, и рассчитывался этот прогноз исходя из средней цены в $55. При цене $35 доходы ГНФАР уменьшатся примерно на 5 млрд. манат, дефицит возрастет. В текущем году предположительно расходы ГНФАР должны были составить около 11,590 млрд. манат. Другими словами, ГНФАР будет вынужден тратить собственные ресурсы.

Другая проблема ГНФАР заключается в том, что значительная часть активов Фонда составляют доллары США. 56,6% портфеля ГНФАР выражено в долларах США, 31,4% – в евро и 5,1% – в фунтах стерлингов. Доля китайского юаня в портфеле ГНФАР не достигает 1%. Сегодня наблюдается сильная волатильность курса доллара США. Следует также учитывать, что активы ГНФАР в ценных бумагах и недвижимости падают. Правда, золото растет, но активы ГНФАР в золоте не компенсируют убытки.

Держать нельзя расходовать

Формально нынешний уровень ЗВР Азербайджана ($52 млрд.) считается достаточным относительно объема внешней задолженности в 18,9% от ВВП. Согласно общепринятой практике, ЗВР должны покрывать не менее 3 месяцев будущего импорта товаров и услуг. Специалисты Moody`s отмечают, что ЗВР Азербайджана достаточны для покрытия 30-месячного импорта в страну.

Рост ЗВР Азербайджана обусловлен двумя факторами: сокращение импорта и рост цен на энергоносители. Реальная инфляция растет, реальные доходы снизились, покупательская способность населения республики упала, ввоз импортной продукции в страну снижается. Поэтому естественный отток валюты из республики снизился. Однако распространение эпидемии коронавируса ведет к снижению мирового спроса на нефть в течение 2020-2021 годов (и это как минимум).

Согласно критериям достаточности ЗВР Азербайджана (оценка в месяцах предстоящего импорта и их объем относительно суммы внешнего госдолга страны) ситуация выглядит противоречивой. Погашение и государственного, и негосударственного долгов Азербайджана создает спрос на иностранную валюту, а значит – давление на ЗВР страны.

Международное рейтинговое агентство Moody`s отмечает, что «даже там, где валютные резервы достаточно высоки, например, в Азербайджане, доверие к местным валютам остается хрупким». Государственные финансы и банковская система по-прежнему подвержены резкому обесцениванию в местной валюте. Взятый под госгарантии кредитный долг лишь SOCAR равен официально озвученному госдолгу Азербайджана…

По официальным данным, по итогам 2019 года внешний государственный долг Азербайджана составил $9,91 млрд., что равно 18,9% ВВП, а SOCAR имеет общую задолженность 13,7 млрд. манатов.

Правительству Азербайджана придется приложить максимум усилий, с одной стороны, по увеличению ЗРВ, а с другой, снижению суммы госдолга на фоне распространения коронавируса. Притом что котировки нефти в 2020 году не останутся в диапазоне $40 за баррель – не в последнюю очередь вследствие той же эпидемии.

На этом фоне внешний долг Азербайджана является главной угрозой для правительства при намерениях увеличивать ЗВР и снижать госдолг. Поступательное развитие экономики Азербайджана требует наличия растущего объема ЗВР, не единственными, но основными задачами которого является поддержание курса национальной валюты и исполнение платежных обязательств. Следует учитывать, что Баку традиционно склонен к сохранению устойчивого курса маната по отношению к доллару.

Однако с ростом ЗВР Азербайджана параллельно увеличивается и внешний долг. Он в основном состоит из привлеченных у международных финансовых институтов кредитов для инфраструктурных проектов и программ финансирования, а также средств, привлеченных путем размещения ценных бумаг на международных финансовых рынках.

Председатель ЦБА Э.Рустамов заявил, что, если произойдут какие-либо форс-мажорные обстоятельства, главный регулятор имеет валютные резервы в размере $52 млрд. и это поможет предотвратить любой кризис. Очевидно, что Э. Рустамов имел в виду совместные ресурсы ЦБА и ГНФАР, составляющие как раз $52 млрд. (ЗВР Азербайджана формируются из резервов ЦБА, активов ГНФАР и казначейских средств Министерства финансов). Валютные резервы ЦБА на 31 января 2020 г. составляют $6 млрд. 340,8 млн.

Представляемые в качестве валютных резервов активы ГНФАР состоят не только из валюты. По официальной информации на 30 сентября 2019 года, 69,6% активов ГНФАР вложено в облигации и другие средства денежного рынка, 13,4% – в акции,11,4% – в золото и 5,6% в недвижимость. Как видно из состава активов, степень ликвидности этих средств, т.е. способности превращения в реальные деньги, различна. Так, 33,1% этих активов размещены под проценты на срок 1 год. (43,3% на 1-3 года; 12,2% на 3-5 лет; 11,4% на 5 лет). Другими словами, если эти активы и ликвидны, то ГНФАР при желании не может воспользоваться этим сразу. Более того, шоковые процессы глобального финансового рынка могут обесценить эти активы, т.е. цена акции может упасть, недвижимость (как впрочем, и золото) может быть обесценена.

Прямые и косвенные факторы

Китай является одним из основных внешнеэкономических партнеров Азербайджана. Хотя Россия и Турция занимают основное место в импорте в Азербайджан, по последним данным, на долю Китая здесь приходится 11%. Другими словами, из поступающего в Азербайджан товара на 100 манат, 11 манат припадает на Китай. Многое (почти всё – от одежды до электротехники) импортируется в Азербайджан из Китая. Ограничения торговли с Китаем чувствительны – как напрямую, так и косвенно.

Экспорт Азербайджана в январе 2020 года составил $2,1 млрд., увеличившись на $851 млн. или 66,5% по сравнению с аналогичным периодом 2019 года. Импорт за отчетный период составил $720 млн. и сократился на $304 млн. или 29,7% по сравнению с аналогичным периодом 2019 года. За январь имеем увеличение экспорта при сокращении импорта. В результате в январе т.г. положительное сальдо в торговле составило $1,4 млрд. Следует отметить, что ни Китай, ни Иран не входили в первую десятку азербайджанского общего экспорта в текущем январе. Эти страны лидируют в импорте. Так, в январе 2020 г. Китай импортировал в Азербайджан товаров на сумму $114 млн., а Иран – $24 млн.

(Официальные данные за 2019 год демонстрируют, что Азербайджан экспортировал товаров в Китай на сумму $752 млн., а импорт из Китая в республику составил $1,4 млрд. В 2019 году Азербайджан экспортировал в Иран товаров на $41 млн., а импорт из Ирана в страну составил $453 млн. Другими словами, в 2019 году 10,48% азербайджанского импорта пришлось на Китай, а 3,31% – на Иран.)

Прямой эффект заключается в том, что теперь импорт из Китая запрещен или ограничен вследствие пандемии. На фоне доминирования китайских товаров в импорте Азербайджана это ведет к дефициту и повышению цен. Косвенный эффект в том, что с выходом эпидемии в разных странах на свои пики и в процессе эпидемии цены на нефть расти не будут (как минимум, а то и будут падать). Китай же, как крупнейший импортер, заинтересован в низких ценах на нефть…

Распространение коронавируса в соседних с Азербайджаном странах, а именно – России, Турции (основные страны-импортеры Баку) и Иране – также ведет к отрицательному внешнеторговому сальдо. Россия и Турция в разы сократили свои связи с Китаем, закрыли свои границы и так далее. Большая часть сырья производимых в Турции товаров также импортируется из Китая. В случае резкого сокращения торгово-экономических отношений Азербайджана с Китаем, турецкий рынок не в состоянии полностью обеспечить Азербайджан. Из-за ограниченных связей с Китаем, сама Турция столкнется с торговым дефицитом, и спрос будет расти.
В случае принятия текущих трендов в торговле Азербайджана со своими традиционными партнерами долгосрочного характера, ситуация может привести к крайне негативным последствиям для поддержания макроэкономической стабильности в стране.

В частности, проблемы и негативное влияние коронавируса в Иране на экономику Азербайджана можно разделить на несколько групп. Во-первых, это туризм. Туризм между Китаем и Азербайджаном находится на ранней стадии развития. Правда, в 2019 году количество прибывших из Китая увеличилось на 62,4%. В 2019 году лишь 25500 человек приехали в Китай из Азербайджана.

По данным Государственной пограничной службы, в 2019 году в Азербайджан прибыло 3 170 400 иностранцев и лиц без гражданства из 193 стран. 8,1% или 257 тысяч человек были гражданами Ирана. В 2019 году число граждан Азербайджана, выезжающих за границу, составило 5567700 человек, из которых 36,7%, или 2043000 человек, посетили Иран.
Это означает, что в среднем каждый месяц из Ирана в Азербайджан приезжало 21417 иранцев, а 170250 азербайджанцев посещало Иран. Закрытие границ обнулило эти туристические потоки. Важно, что обнулилось число путешествующих из Азербайджана в Иран для лечения, покупок и создания рабочих мест. Из-за ситуации в Иране поток туристов из арабских стран в Азербайджан и так был невелик. В результате в Азербайджане существенно ухудшатся бизнес возможности в секторе туризма.

Во-вторых, в ближайшее время объективно произойдет повышение цен на иранские, российские и турецкие товары. Речь о сельскохозяйственной продукции, продуктах питания и предметы первой необходимости. В самих этих странах уже наблюдается процесс стагнации экономик и соответствующий внутренний дефицит.

В-третьих, инвестиции. В Азербайджане зарегистрированы иранские и российские компании в сфере промышленности, строительства, услуг, связи, торговли, транспорта, сельского хозяйства и других сегментах. Складывающаяся ситуация вокруг Ирана, России и Турции негативно сказывается на инвестиционный климат в Азербайджане.

В-четвертых, транспорт. Транзитные грузы проходят через МТК «Север-Юг» в Иран и обратно в Россию; железнодорожная магистраль Баку – Тбилиси – Карс (БТК). Перебои в грузовых перевозках уменьшают транзитные доходы Азербайджана.

В-пятых, бюджет. Ухудшение торговых, инвестиционных, туристических и транспортных связей между Азербайджаном, Ираном, Россией и Турцией также влияет на доходы госбюджета из этих секторов. В частности, упадут суммы налоговых и таможенных платежей в бюджет ненефтяного сектора страны.

Выводы

В случае значительного ухудшения торгово-экономических отношений Азербайджана с Россией, Ираном и Турцией на фоне падения мировых цен на нефть девальвация маната станет неизбежной. Прямые иностранные инвестиции в Азербайджан сокращаются. Кроме того, девальвация национальной валюты основных торговых партнеров Азербайджана усиливает давление на манат.

«Красная линия» для цены на нефть в госбюджете Азербайджана – это $40 за баррель. В официальном заявлении Министерства финансов Азербайджана о госбюджете на 2020 год самым крупным риском считается понижение мировых цен на нефть. Поскольку 52,7% прибыли госбюджета Азербайджана формируется за счет нефтяной прибыли, текущие цены на нефть напрямую скажутся на прибыли госбюджета страны. К примеру, при цене барреля нефти $40 бюджетная прибыль уменьшится на 16%.

На фоне отсутствия реальной диверсификации экономики страны проблема связи роста ЗВР и внешнего долга в короткие сроки не решаема. Важной характеристикой в обслуживании госдолга Азербайджана является недостаток собственных валютных доходов госбюджета страны для обслуживания и погашения внешнего долга. Вопрос о привлечении правительством Азербайджана внешних кредитов, как минимум для перекредитования, будет сохранять свою актуальность в ближайшие годы.

Рост совокупного внешнего долга Азербайджана может привести к ухудшению макроэкономической конъюнктуры, в частности, замедление роста и обесценивание национальной валюты; отсутствие доступа к рефинансированию по госдолгу; приближение пиковых выплат по долгам госкомпаний.