Многомесячная волна протестов в Исламской Республике Иран (ИРИ) продемонстрировала клерикальному режиму в Тегеране близкий к нулевому уровень своей поддержки. Протесты в ИРИ указывают на идеологический разрыв между клерикальным режимом в Тегеране и молодым поколением страны.
Вместе с тем, многомесячный внутриполитический кризис в ИРИ пока критически не угрожает выживанию клерикального режима в Тегеране. У протестующих нет эффективных средств для свержения клерикального режима в Тегеране, а консервативное руководство ИРИ демонстрирует движение к усилению единства, нежели расколу.
Правда, для восстановления легитимности клерикального режима в Тегеране от президента ИРИ Эбрахима Раиси требуются радикальные реформы, которые могут восстановить доверие различных социальных слоев страны. Но в силах ли муллократия пойти на такой шаг? Вряд ли.
Персидский национализм
Политика Тегерана направлена на формирование централизованно управляемой шиитской и фарсиязычной нации. ИРИ – многонациональная страна. В ней проживает более 30 народов и народностей, которые сохраняют свои этнические особенности – язык, традиции, религию. Этнические Азербайджанцы составляют около трети населения ИРИ – по разным оценкам не менее 30 млн. Также там среди прочего проживают не менее 10 млн. курдов и 5 млн. арабов.
Противостояние в ИРИ происходит из-за неравномерного распределения доходов по стране. Регионы, населенные фарсами, крупные города, приморские регионы, а также нефтедобывающие регионы ИРИ имеют более высокий уровень доходов, чем внутренние регионы, сельские местности и регионы, населенные этническими меньшинствами.
Доля персидского населения в ИРИ сокращается из-за более низкой рождаемости по сравнению с другими общинами, что уже начало влиять на политическую ситуацию. Среди этнических меньшинств усиливаются тенденции определения своей национальной идентичности. Примечательно, что больше протестуют в той части ИРИ, где живут сунниты, а не шииты. Наиболее заметные протестные выступления имели место в городах северо-запада ИРИ, где высок процент курдского населения. Сложная ситуация складывается в населенной арабами провинции Хузестан, где в 2019 году было открыто богатое месторождение нефти. Арабское население иранской юго-западной провинции Хузестан ратует за независимое государство. Параллельно выступления в иранской провинции Систан-Белуджистан сопровождаются вооруженной борьбой белуджей.
Поэтому в последние годы клерикальный режим в Тегеране активно использует националистическую риторику в попытке вернуть популярность среди населения ИРИ. Клерикальный режим отошел от шиитско-политического Ислама и сделал ставку на персидский национализм. Ответом на рост персидского национализма стала усилившаяся борьба в большей степени курдов, белуджей и арабов, и в меньшей – азербайджанцев. Хотя, к примеру, фанаты футбольного клуба Восточного Азербайджана «Трактор» традиционно скандируют проазербайджанские лозунги во время матчей на стадионе «Сехенд» в Тебризе. Это можно отнести в том числе к националистической специфике футбольных «ультрас» в принципе вне географии.
Следует отметить, что лозунг, ставший символом нынешних протестов, – «Женщины, жизнь, свобода» – был придуман гораздо раньше курдским сепаратистом Абдуллой Оджаланом …
Политика Тегерана в вопросе этнических групп крайне показательна и избирательна в контексте оценок вызовов и рисков. В частности, армянская община (60 тысяч человек) пользуется широкими правами. В Тегеране проживает до 50 тысяч армян, действует 7 церквей, а также более 30 школ и детских садов, десятки культурных и спортивных центров, союзов. В Тегеране существует национальная армянская клиника, центр армяноведения. Здесь же выпускаются армянские газеты. В Исфахане число армян достигает 6 тысяч, в общине существует 12 действующих церквей.
В ИРИ действуют три епархии Армянской Апостольской Церкви в Тебризе, Тегеране и Исфахане. Учитывая, что армяне признаны в качестве религиозных меньшинств, то связь с государством осуществляется именно посредством епархии. Армяне имеют два представителя в Междлисе от севера и юга по условному разделению армянской общины.
На этом фоне лишь летом 2019 года было принято решение о введении азербайджанского языка в школьные программы. В иранском законодательстве (Конституции) отсутствует понятие национальных меньшинств. Вместо этого имеется формулировка религиозные меньшинства – христиане, зороастрийцы и иудеи. Подобный подход связан со стремлением Тегерана представить практически все народы и народности составной частью персидской общности, имеющие общие иранское происхождение, на чем и строится национальная идея ИРИ.
Поколение свободных граждан
Хотя нынешние протесты в ИРИ вызваны недовольством по поводу обязательного хиджаба, протестующие также направляют другие накопившиеся претензии к клерикальному режиму в Тегеране. Другими словами, проблема не только и не столько в хиджабе. Хиджаб – символ (не)свободы иранских женщин от тотального контроля клерикального режима в Тегеране. 38% иранских женщин в возрасте 20 лет получают высшее образование, по сравнению с 33% мужчин их возрастной группы.
Молодое поколение раздражает плохое управление иранской экономикой, находящейся под санкциями США, кризис политической легитимности клерикального режима, усугубленный нарушением легитимности президентских выборов в июне 2021 года, а также растущее ущемление гражданских свобод.
Молодежь составляет более 60% от примерно 90-миллионного населения ИРИ. Новое поколение иранской молодежи выросло в условиях почти двух десятилетий широкомасштабных экономических санкций и международной изоляции, вызванной ядерной программой, достоинства которой молодые иранцы ставят под сомнение, публично выражая свое несогласие с ней. Для большинства молодых людей повседневная жизнь в ИРИ крайне тяжела.
Молодые иранцы видят, что муллократия стала коррумпированной и не следует ценностям исламской республики. Доказательством является жесткая критика в адрес сыновей клерикальной элиты, которые ведут комфортную жизнь на Западе. При том что их отцы в ИРИ используют антизападную риторику и продвигают антизападную политику.
Протестует в основном молодежь от 15 до 25 лет. Молодые иранцы, окончившие колледж, в среднем ждут более 2,5 лет, прежде чем устроиться на свою первую работу. В 2021 году почти половина женщин с высшим образованием в возрасте 20 лет и четверть их сверстников-мужчин были безработными. Большинство иранцев в возрасте до 20 лет по-прежнему живут с родителями, не имея финансовой возможности создать собственную семью.
Операция «наследник»
Фактически наблюдается кризис политической легитимности ИРИ, т.к. эти события усугублены нарушением легитимности президентских выборов в июне 2021 года и растущим ущемлением гражданских свобод. Это происходит на фоне болезни 83-летнего верховного лидера ИРИ, аятоллы Али Хаменеи, пережившего операцию по удалению рака простаты в 2014 году.
Очевидно, Ассамблея экспертов ИРИ, состоящая из 88 исламских правоведов, которые выбирают верховного лидера, должна в скором будущем выбрать преемника Хаменеи.
До недавнего времени клерикальная элита надеялась, что процесс преемничества будет проходить в закрытом режиме, как это было в прошлом.
Но нынешние протесты в ИРИ сосредоточились на легитимности Хаменеи и легитимности системы, которую он представляет. По всей ИРИ тысячи демонстрантов скандировали «Смерть Хаменеи!», «Клерикалы, убирайтесь вон!» и «Моджтаба, пусть ты умрешь и не станешь Верховным лидером!».
Моджтаба Хаменеи имеет ряд инструментов для продвижения своей кандидатуры, включая тесные связи с сектором безопасности и военным сектором, особенно с Корпусом стражей исламской революции (КСИР). Недавно он получил полномочия аятоллы.
Самое главное – следующий Верховный лидер ИРИ должен придерживаться консервативных идеологических взглядов, быть достаточно молодым, чтобы гарантировать десятилетия правления, во время которых силовики могли бы продолжать пользоваться экономическими и другими привилегиями. В свои 53 года Моджтаба находится в идеальном возрасте.
Однако, многие рядовые иранцы считают понятие наследственного правления в ИРИ еще одним предательством ценностей исламской революции.
Курдское восстание
Нынешние протесты в ИРИ охватили все провинции страны (31), но их истоки находятся в иранской провинции Курдистан, где проживает большинство иранских курдов. Именно курдские движения «Комала», «Курдская демократическая партия Ирана» (КДПИ) и «Курдская партия свободы» (КПС), базирующиеся в Ираке, объявили забастовку в ИРИ, а после – протесты «Женщины, жизнь, свобода» (главный лозунг курдского восстания).
«Комала», ДПКИ и КПС, базирующиеся в иракских провинциях Сулеймания и Эрбиль, стали объектами систематических ракетных и беспилотных атак Тегерана с момента начала протестов в середине сентября 2022 года.
Однако, всеобщая забастовка в ИРИ так и не состоялась. Притом, что именно рабочий класс ИРИ в силах организовать демонстрации, используя свою роль в иранской экономике. Но рабочие не присоединились к протестам и не устраивают массовых забастовок, чтобы оказать решающее давление на клерикальный режим в Тегеране. Большая часть иранского рабочего класса имеет нестабильную занятость, и они могут потерять больше, чем приобрести, присоединившись к протестам.
Курдский лозунг звучал и в Тегеране. Но курдское восстание не трансформировалось во всеобщее иранское восстание: отсутствует единое руководство антиправительственными протестами в ИРИ. Закономерно, что на сегодня на политической арене ИРИ нет альтернативы клерикальному режиму. К примеру, в провинциях Западный и Восточный Азербайджан весьма популярен наследник иранского престола. Но иранские азербайджанцы не хотят, чтобы он был «королем Ирана». Иранские азербайджанцы выступают за создание временного правительства и проведения референдума.
Чтобы подавить беспорядки в курдских районах (Букан, Мариван, Джаванруд, Махабад, Банех, Пираншахр и Саккез – родной город погибшей Махсы Амини), клерикальный режим в Тегеране развернул Корпус стражей Исламской революции (КСИР).
По данным базирующейся в Париже Сети по правам человека Курдистана, около четверти из 459 убитых протестующих были выходцами из курдской общины ИРИ. По оценкам базирующейся в Осло правозащитной организации Iran Human Rights, к 6 ноября 2022 года 186 человек были убиты иранскими властями в ходе их усилий по подавлению протестов. Примечательно, что 118 человек погибли в провинции Систан и Белуджистан, где большинство населения составляют сунниты. Наиболее активной белуджской вооруженной организацией является «Джундаллах» («Солдаты Бога», также известная как «Движение народного сопротивления Ирана»).
Цель насилия клерикального режима в Тегеране заключается в том, чтобы представить протесты в ИРИ как «направляемые внешними курдскими боевыми организациями».
Оппозиция в Курдистане, Систане и Белуджистане имеет определенный доступ к оружию. Уже были случаи, когда протестующие брали под временный контроль небольшие приграничные районы, но уходили после того, как иранские власти направляли туда КСИР и регулярные войска. Кроме того, в усмирении протестующих в Иранском Курдистане принимали участие курдские сотрудники сил безопасности ИРИ. Это в основном курды-шииты, которым доверяет клерикальный режим в Тегеране.
Выводы
1. Угроза стабильности клерикального режима в Тегеране исходит не от Запада, а от проблем в экономике и глубинного персидского национализма, создающего взрывоопасную обстановку от множества триггеров.
2. Клерикальный режим в Тегеране пока в силах сдерживать протесты в ИРИ, поскольку официальные власти страны полны решимости сохранить свою власть любой ценой. Поэтому именно протесты в ИРИ сами по себе вряд ли в обозримом будущем приведут к смене режима в Тегеране, поскольку в ИРИ не наблюдается полноценного протестного движения во главе с харизматическими лидерами. Хотя прошедшие в ИРИ протесты были весьма массовыми, их масштаб не стал критической массой для 90-миллионной страны.
Многие иранцы, поддерживающие протесты, опасаются «сириизации» ситуации в ИРИ со всеми вытекающими последствиями. Иранцы опасаются перерастания протестов в гражданскую, межэтническую и межконфессиональную войну.
Кроме того, страх подорвал первоначальную эйфорию протестующих. Революционные суды, возглавляемые муллократией, выносят приговоры в упрощенном порядке. Тюрьмы в ИРИ настолько переполнены, что под центры содержания заключенных были реквизированы склады.
3. За пределами ИРИ ряд экспертов считают Иран обреченным на развал, в том числе, потому что клерикальный режим в Тегеране извращает Ислам. В будущем, не исключено, что миллионы этнических азербайджанцев могут выйти на улицы Тегерана, Тебриза и Ардебиля с требованиями о независимости двух азербайджанских провинций Ирана. Поэтому азербайджанские теологи призывают мусульман республики не ассоциировать Ислам с ИРИ.
4. Тегеран будет продолжать поддерживать Республику Армения как противовеса усилившимся АР и Турецкой Республике в регионе Большого Кавказа, и в качестве противодействия их попыткам влиять на иранских азербайджанцев. Тегеран не может игнорировать потенциал протеста иранских азербайджанцев. На улицах Тебриза, Урмии, Ардебиля, Зенджана и других городов уже звучали лозунги о независимости «Южного Азербайджана». На улицах этих городов были развешаны плакаты со словами «Ильхам Алиев наш Президент», флаги Азербайджанской Республики и «Южного Азербайджана».
Возможности Тегеране в оказании поддержки Армении весьма ограничены.
5. При условии военной операции США и Израиля против ИРИ иранские курдские, белуджские и арабские движения могут начать боевые действия, как минимум, в провинциях проживания национальных меньшинств со всеми вытекающими последствиями.
6. Долгосрочная стабильность военно-политической ситуации в ИРИ напрямую зависит от того, как будут развиваться события в регионе Ближнего Востока, чем завершится гражданско-межконфессиональная война в САР и будет ли найдена приемлемая всем игрокам формула по иранской ядерной программе/сделке. Последнее всё больше увязывается с вовлечением Тегерана на стороне Кремля в войну РФ против Украины, формируя принципиально новый формат торгов.
Рауф Раджабов, востоковед, руководитель аналитического центра 3RD VIEW, Баку, Азербайджан
