Президентские выборы в Исламской Республике Иран (ИРИ), прошедшие 18 июня 2021 года, завершились предсказуемой победой 60-летнего «консерватора» – члена партии «Ассоциация воинствующего духовенства», председателя Верховного суда – Эбрахима Раиси.
Э.Раиси – «сеид» – так в шиитской ветви Ислама называют тех, ведущий свою родословную непосредственно от пророка Мухаммеда. Кроме того, Э.Раиси – земляк Верховного лидера ИРИ Аятоллы Али Хаменеи – оба родились в священном для шиитов городе Мешхед.
Э.Раиси считается близким к А.Хаменеи. Исключение экс-спикера Верховного меджлиса Ирана Али Лариджани означало, что А.Хаменеи добивался победы Э.Раиси на президентских выборах. Другими словами, именно Э.Раиси может стать следующим Верховным лидером ИРИ. А.Хаменеи 82 года, и состояние его здоровья вынуждает иранскую шиитскую элиту начать процесс транзита власти. Когда скончался предыдущий Верховный лидер ИРИ, имам Рухолла Мосави Хомейни, А.Хаменеи был Президентом страны. Следует отметить, что Э.Раиси поддерживается и могущественным Корпусом стражей исламской революции (КСИР).
Возвращение к ядерной сделке США не ведет к признанию за Тегераном особой роли регионального лидера или же согласия на ракетные разработки в ИРИ. Поэтому противодействие Тегерану будет продолжено. К примеру, идея создания «ближневосточного НАТО» будет реанимирована, поскольку Израиль, Бахрейн, Королевство Саудовская Аравия (КСА) и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) ведут переговоры о создании военного альянса.
Изменения неизбежны
Избрание Э.Раиси Президентом ИРИ ведет к изменениям и во внутренней, и внешней политике Тегерана. Недавние протесты пенсионеров, рабочих, фермеров и семей убитых активистов вынуждают власти ИРИ инициировать процесс фундаментальных реформ в стране.
На этом фоне Э.Раиси не выйдет из ведущегося в Вене переговорного цикла по ядерной сделке, поскольку избранный Президент ИРИ выступает за восстановление Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). Хотя нельзя исключать некоторых изменений в иранской позиции. Э.Раиси может настаивать, чтобы США отменили санкции в отношении металлургической промышленности ИРИ, строительного сектора и финансовых холдингов иранской элиты. Э.Раиси также будет добиваться от США исключения КСИР из списка иностранных террористических организаций, к которому Корпус был добавлен в 2019 году.
Следует отметить, что администрация Президента США Джозефа Байдена также рассчитывает добиться урегулирования всех американо-иранских противоречий, возвращения Вашингтона к СВПД и отмене антииранских санкций летом 2021 года.
Интерес Тегерана очевиден: ИРИ в случае снятия американских санкций может стать крупнейшим источником роста добычи нефти в мире на фоне серьезных проблем в иранской экономике. Об этом говорится в июньском докладе Международного энергетического агентства (МЭА). «Если соглашение по возобновлению ядерной сделки будет достигнуто в следующие недели, добыча нефти в Иране может возрасти на 750 тысяч баррелей в сутки, до 3,15 млн. баррелей в сутки к концу т.г. и выйти на полную производственную мощность на уровне 3,8 млн. баррелей в сутки ко 2-й половине 2022 года», – отмечается в докладе.
14 июня 2021 года стороны на переговорах по СВПД по иранской ядерной программе в Вене согласовали отмену всех секторальных санкций (речь идет о финансовой, нефтяной и транспортной сферах). Эксперты в составе трех рабочих групп вырабатывают текст договоренности о возобновлении выполнения СВПД: снятии санкций США с ИРИ (и дальнейшем возвращении США в сделку) и выполнении ядерных обязательств Тегераном.
Примечательно, что 13 июня 2021 года лидеры G7 выступили с заявлением в поддержку переговоров по возрождению Совместного всеобъемлющего плана действий СВПД в австрийской столице Вене. 12 июня т.г. прошел шестой раунд переговоров между Ираном и группой 4+1 об отмене санкций США и возможном возвращении Вашингтона в СВПД.
Интерес запада объясняется следующими факторами: во-первых, ИРИ обладает одним из крупнейших запасов природного газа в мире и в состоянии экспортировать его в направлении ЕС. В этом случае Тегеран станет надежным партнером ЕС на газовом рынке Европы.
Во-вторых, ИРИ считается одним из перспективных рынков в мире. С учетом того, что половина населения 85-миллионного ИРИ хорошо образована, Тегеран в состоянии предоставить Западу возможности для торговли и инвестиций.
В-третьих, американо-иранское урегулирование ведет к расширению «Соглашений Авраама» и установлению прочного мира в регионе Ближнего и Среднего Востока.
Возвращение США в СВПД ведет, в том числе, к урегулированию ирано-саудовского межэтнического и межконфессионального конфликта. Изменение политики США по отношению ИРИ изменит текущую политическую ситуацию в регионе Ближнего и Среднего Востока. Именно на этом фоне Эр-Рияд пошел на прямые переговоры с Тегераном, т.к. от результатов этих переговоров зависит прекращение гражданской войны в Йемене. Движение «Ансар Аллах», состоящего из шиитского племени хуситов и поддерживаемого Тегераном, в целом успешно противодействует Эр-Рияду.
В интересах Эр-Рияда добиться прорывных результатов в переговорах с Тегераном по йеменскому вопросу. Следует иметь ввиду, что одним из главных условий, которое гарантирует успех задуманных Эр-Риядом экономических реформ, является стабильность и мир в регионе, чтобы не тратить огромные ресурсы на оборону, а направить их на нужные проекты, которые позволят существенно снизить зависимость королевства от нефтяных доходов.
Вместе с тем, перспективы успеха ирано-саудовских переговоров в прямой зависимости от американо-иранских переговоров. Хотя, даже если произойдет некоторое потепление в отношениях между КСА и ИРИ, ключевые факторы враждебности – геополитические аспекты и религиозное противостояние (ваххабизм и шиизм) – сохранятся.
Иными словами, ирано-саудовское сближение не снимает с повестки дня формирование антииранского союза. Эр-Рияд выступает за возобновление СВПД, но при условии, что в ней будут прописаны вопросы иранской баллистической программы. А еще должен быть пункт, касающийся иранской политики, которой Тегеран придерживается в регионе Ближнего Востока.
В свою очередь Тегеран заинтересован в улучшении отношений с КСА, поскольку иранская сторона стремится противодействовать более тесному сотрудничеству КСА и Израиля, которое способно укрепить антииранский блок в регионе.
В-четвертых, продолжение политики «максимального давления» США на ИРИ заставило бы Тегеран сохранить курс на укрепление отношений с Москвой и Пекином, что увеличит геополитическую значимость Китая и России в регионе Ближнего и Среднего Востока.
Поэтому Китай и Россия полагаются на Тегеран для увеличения своего геополитического влияния в Персидском заливе и на Ближнем Востоке.
В случае восстановления СВПД Тегеран может сблизиться с Западом. Изменение внешней Тегерана осложнит усилия Москвы и Пекина по расширению своего влияния в регионе.
Развитие этого сценария позволит Вашингтону переориентировать свои военно-политические и экономические возможности на сдерживание Пекина, проявляющий активность, в том числе и в Персидском заливе. Эта стратегия Вашингтона должна облегчить задачу США по созданию прозападного блока в Персидском заливе и на Ближнем Востоке с целью укрепления американских позиций в соперничестве с Китаем и Россией.
Правда, новоназначенный премьер-министр Израиля Нафтали Беннетт и министр иностранных дел Яир Лапид ясно дали понять, что еврейское государство продолжит противодействие ядерному соглашению с Ираном, поскольку международные усилия продолжаются по возрождению пакта, от которого отказался 45-й Президент США Дональд Трамп.
Кроме того, Я.Лапид пообещал, что Израиль сделает все, что в его силах, чтобы остановить Тегеран. Я. Лапид в другой части своего выступления сказал, что он продолжит процесс нормализации отношений с арабскими странами, как и раньше.
Армия обороны его страны (ЦАХАЛ) не нанесет удары по иранским объектам, если Джозеф Байден вернется в ядерную сделку с Тегераном. Ведь США не откажутся от совместных с Израилем действий по противодействию Тегерану.
В Израиле уверены, что ракетно-баллистическая программа, которую продолжает разрабатывать Тегеран, не менее опасна, чем иранская ядерная программа. Речь идет о ракете Zuljanah, в зону ее поражения попадает не только Израиль, КСА и союзные ей монархии Персидского залива, но и вся Европа, а также значительная часть России. Zuljanah по своим характеристикам является межконтинентальным боевым носителем категории «земля-земля», поскольку дальность ее превышает 5 тысяч км, а перенести может боевой заряд весом в 1 тонну. Поэтому Израиль продолжит лоббировать Вашингтон, чтобы добиться эффективного международного надзора, как за иранской ядерной, так и ракетной программой.
Выводы
1. США не нацелены на полномасштабную войну с ИРИ. Сегодня вероятность войны между Израилем и ИРИ не велика. По оценке западного экспертного сообщества, у Тегерана нет шанса победить Израиль, тогда как у еврейского государства есть возможности нанести тяжелейший ущерб иранской инфраструктуре. Однако, Израиль и ИРИ следят за тем, чтобы не допустить, чтобы конфликт перешел в тотальную войну. Избрание консервативного Президента ИРИ Э.Раиси может побудить Тегеран ужесточить иранскую позицию в Вене со всеми вытекающими последствиями.
2. Вместе с тем, Вашингтон не вернется к старому соглашению, а разработает измененное соглашение, которое будет действовать до 2030 года. Кроме того, Вашингтон предпримет меры для сдерживания иранской ракетной программы, а также прекращения иранской региональной военной экспансии на Ближнем Востоке (Ирак, Сирия, Ливан, Йемен, Палестина). Более того, США попытаются продлить оружейное эмбарго, введенное СБ ООН в отношении ИРИ. Таким образом Тегеран не сможет покупать новое современное оружие или экспортировать современные ракеты и беспилотники в страны, которые хотят их купить. Речь идет прежде всего о Сирии, Ираке и Йемене.
3. Тегеран обеспокоен тем, что Анкара использует свою этническую идентичность, общую со многими государствами Южного Кавказа и Центральной Азии (ЦА), для расширения геополитического влияния Турции. До 40% населения ИРИ являются этническими азербайджанцами (иранские провинции Западный и Восточный Азербайджан, Ардебиль, Зенджан, Казвин, Меркези и Хамадан). Кстати, А. Хаменеи родом из азербайджанской семьи. Большая часть азербайджанцев ИРИ остается верной Тегерану, и их идентичность определяется прежде всего принадлежностью к шиитской религиозной общине, а не этнонациональными вопросами.
4. Вместе с тем, историческая победа Баку во 2-й Карабахской войне латентно поднимает вопрос национального самосознания тюркского населения ИРИ, что ассоциируется с Азербайджаном.
Правда, Э.Раиси – непримиримый борец с тюркским сепаратизмом в северо-западных провинциях ИРИ, населенных этническими азербайджанцами. Это обстоятельство будет так или иначе влиять на ирано-азербайджанские отношения. Тегеран при Э.Раиси будет стремиться к нейтрализации в регионе тюркского фактора после 2-й Карабахской войны.
Э.Раиси должен тщательно поддерживать сложный баланс с Анкарой и Баку, чтобы предотвратить серьезную эскалацию напряженности. Любое изменение баланса между ИРИ, Азербайджаном и Турцией может значительно усугубить нестабильность в регионе «Большого Кавказа». Другими словами, Э. Раиси в своей кавказской внешней политике будет придерживаться утверждения формата 3 + 3 (Армения, Азербайджан, Грузия, Иран, Россия, Турция) для регионального сотрудничества.
Э.Раиси должен учитывать, что результаты 2-й Карабахской войны обеспечили Тегерану нижеследующие преимущества: ИРИ вновь граничит с де-юре международно признанным Азербайджаном, а не никем непризнанным сепаратистским образованием; в случае проведения Баку краткосрочной гуманитарной операции, то она будет вестись вдали от азербайджано-иранской госграницы.
5. После восстановления СВПД влияние Тегерана будет расти, но суннитско-шиитский баланс на Ближнем Востоке и Южном Кавказе не изменится в пользу ИРИ. Именно конкуренция между ИРИ, Израилем и Турцией будет формировать «Большой Ближний Восток». Иными словами, Э.Раиси будет придерживаться внешнеполитической доктрины Тегерана по поддержанию баланса в своих отношениях, как с соседями, так и ведущими геополитическими акторами.
Рауф Раджабов, востоковед, руководитель аналитического центра 3RD VIEW, Баку, Азербайджан
