Сложная военно-политическая и социально-экономическая ситуация в Ираке усугубляется пандемией коронавируса и низкими ценами на нефть. Ускорившийся процесс дезинтеграции Ирака свидетельствует о несостоятельности государственных институтов в арабской стране, поскольку они не в силах разрешать внутриполитические (в том числе, межконфессиональные и межэтнические) конфликты. Особенно в ситуации, когда во многие из этих конфликтов вовлечены соседние страны – Иран и Турция. При том что США намерены сократить военное присутствие в Ираке в ближайшие месяцы в связи со значительным прогрессом по устранению угрозы со стороны террористической группировки ИГ.
Статус-кво
Сложившаяся в Ираке военно-политическая ситуация демонстрирует определяющие ролиь Ирана, США и Турции в стране. Правительство премьер-министра Мустафы аль-Казыми держится на балансе проиранских и проамериканских сил в Ираке, и потому пытается использовать возможности этих двух стран. К примеру, экономические, торговые и энергетические обмены между Ираном и Ираком составляют более $13 млрд. Администрация Президента США Дональда Трампа намерена выделить $600 млн. на обучение и вооружение иракских сил безопасности, а также $120 млн. для поддержки иракской экономики и других программ, включая разминирование.
Следует отметить, что реализуемая иракская стратегия Ирана состоит из трех элементов: во-первых, нейтрализация военной угрозы в Ираке; во-вторых, усиление проиранских войск в сфере безопасности; в-третьих, усиление позиций проиранских сил в иракских религиозных организациях (в том числе, в святом шиитском городе ан-Наджаф).
В рамках этой стратегии Тегеран намерен соединить иранский и сирийский порты Имам Хомейни и Латакия железной дорогой через территорию Ирака (порт Басра). Это не только поможет Ирану нейтрализовать санкции США, но и обеспечит военное присутствие Ирана на Средиземном море. Железнодорожный проект Ирана вызывает озабоченность в Израиле, поскольку обеспечит Тегерану военно-политическое присутствие в прибрежных районах Сирии (район Средиземноморья). Тегеран рассматривает сирийское побережье как стратегический район для иранских военных объектов, что облегчит транспортировку оружия по коридору Иран – Ирак – Сирия.
Кроме того, Тегеран через поддерживаемые военно-политические силы Ирака предпринимает усилия для полного вывода американских войск из Ирака, в том числе, закрытия военных баз в этой арабской стране. На данный момент в Ираке дислоцированы около 5200 американских военнослужащих. В течение последних месяцев США уже сократили число военных баз в Ираке с 12 до 3.
Однако расширяющееся влияние Ирана практически на все стороны жизни Ирака не одобряют, как сунниты и курды, так и некоторые влиятельные шиитские духовные и политические лидеры. Они обвиняют спецслужбы Ирана в коррумпировании иракских чиновников и правительства в Багдаде в целом. И с этим связывают неэффективную политику правительства Ирака.
Багдад против американо-иранского противостояния в Ираке. Противостояние между США и Ираном ведет к дальнейшему расколу между шиитами, суннитами и курдами в Ираке, которые заняли разные стороны в американо-иранском конфликте. Раскол ведет к разделу Ирака на шиитскую, суннитскую и курдскую части. Тенденция уже проглядывается, поскольку Багдаду становится все труднее управлять федеративным Ираком на фоне вывода американских сил из шиитской части страны, где им находиться небезопасно.
Иными словами, Багдад стремится сохранить поддержку Вашингтона и при этом не испортить отношения с Тегераном. Багдаду избавиться от влияния Ирана на внутренние дела Ирака пока не представляется возможным, с учетом поддержки Тегераном шиитских группировок, оказывающих значительное влияние на политический расклад в стране.
США не могут ожидать от Багдада выбора между Тегераном и Вашингтоном, иначе это приведет к дестабилизации внутриполитической ситуации в Ираке.
При том что сейчас расклад в американо-иракских отношениях складывается в пользу Вашингтона. Несмотря на существующий раскол во взглядах среди иракской политической элиты, новое правительство настроено на конструктивный диалог с США, многие из министров, включая премьер-министра М. аль-Казыми, тяготеют к Вашингтону. Об этом свидетельствуют итоги недавнего визита в США и встречи с Президентом Дональдом Трампом М. аль-Казыми. США сохранят военное присутствие в Ираке еще на три года. Кроме того, Багдад подписал с Вашингтоном соглашения в области энергетики.
Так, М. аль-Казыми предпринял значительные шаги по минимизации роли проиранских сил «Катаиб Хезболлах», выступающие против даже минимального присутствия США в Ираке. Вместе с тем, М. аль-Казыми стремится не нарушить баланса между двумя главными иностранными партнерами Ирака – Вашингтоном и Тегераном.
Американо-иракские переговоры затрагивает долгосрочную модернизацию иракских ВС, региональную повестку, дипломатическую и финансовую поддержку Ирака и другие темы. Вашингтон подчеркнул, что не намерен настаивать на наличии постоянного контингента США в Ираке. Наличие американских войск, в частности обучающих иракских солдат, несет выгоду для Ирака, где по-прежнему действуют разрозненные отряды членов террористической группировки ИГ.
Военное присутствие США в Ираке – это сдерживающий фактор влияния Ирана и Турции в арабской стране, а также гарант безопасности иракских арабов в суннитских районах Ирака. Поддерживаемые Ираном шиитские подразделения все еще дислоцируются в суннитских регионах, освобожденных от ИГ. Их присутствие вызывает большую напряженность среди местных жителей и рассматривается как основной барьер на пути политической стабилизации и возвращения внутренне перемещенных лиц в эти районы. Кроме того, сильное иранское военно-политическое присутствие в Ираке способствует росту недовольства арабов-суннитов, что может перерасти в очередное вооруженное восстание и привести к возрождению террористического формирования ИГ.
Вместе с тем, американо-иранская напряженность не ведет к прямому военному противостоянию между Ираном и США в Ираке. Администрация Президента США пока не намерена начать военные операции против проиранских сил (т.е. «Катаиб Хезболлах»). США за счет сотрудничества с антитеррористической службой Ирака и использования авиации будут укреплять самостоятельность иракских военных в целях противодействия проиранским формированиям, входящим в состав ВС страны.
«Орлиный коготь»
Устремления Анкары – это создание «пояса безопасности» для защиты от курдских группировок вдоль южных границ Турции (от Африна, на северо-западе Сирии до гор Кандиль на северо-востоке Ирака). Фактически Анкара пытается создать на севере Ирака «пояс безопасности», подобно как северной Сирии.
В рамках стратегии Анкары с 15 июня т.г. турецкие военные нацелились на базы РПК на севере Ирака в ходе операций, получивших название «Орлиный коготь» и «Тигриный коготь». «Рабочая партия Курдистана» (РПК) опирается на базы в северном Ираке в своей многолетней вооруженной борьбе против Анкары. Число боевиков РПК в Ираке, включая регион Курдистан, в диапазоне от 8500 до 10 тысяч человек, распределенных по 81 пункту и базам.
В ходе нынешней военной операции турецкие войска увеличили число своих баз, поскольку обострилась напряженность в отношениях, как с региональным правительством Курдистана, управляющим этим районом, так и с центральным правительством в Багдаде. В результате военной операции турецкие войска продвинулись на 50 км вглубь Иракского Курдистана, создав 12 новых баз и контрольно-пропускных пунктов.
Следует отметить, что Турция предложила Багдаду сотрудничать в вопросах безопасности границ. Анкара предложила также создать второй пограничный переход с Ираком в обход существующего, который ведет в Иракский Курдистан. Предполагаемый пункт пересечения границы в Овакое с турецкой стороны обеспечит маршрут в Тель-Афар и Мосул и позволит Багдаду восстановить некоторый пограничный контроль.
Некоторые иракские исламистские и националистические группировки высоко оценили военную операцию Турции в Иракском Курдистане, поскольку предотвратит создание курдского государства. Но реакция правительства Ирака, в котором представлены курды, оказалась более жесткой, чем ожидала Анкара. Иракский МИД дважды вызывал турецкого посла в знак протеста и предупреждал, что Ирак может вынести этот вопрос на рассмотрение Лиги арабских государств (ЛАГ), Организации исламского сотрудничества (ОИС) и СБ ООН. Багдад также пригрозил экономическими санкциями против Турции, настоятельно призвав вывести турецкие войска со всех объектов, которые они занимают, включая базу Башика близ Мосула.
США считают, что Турция и Ирак должны сотрудничать в борьбе с РПК, в то время как Иран должен «только уважать иракский суверенитет». Поэтому Анкара усилила координацию своих действий с правительствами Ирака и Курдистана для разгрома вооруженных групп, действующих в этом районе.
Однако, Турция и Иран договорились совместно бороться с трансграничным терроризмом в регионе Иракского Курдистана, поскольку обе страны решили закрыть курдский вопрос силовым способом. Так, Корпус Стражей Исламской революции Ирана (КСИР) нанес авиаудары в координации с Турцией в регионе Иракского Курдистана в июне т.г., обстреляв район Хаджи-Омаран, который граничит с Ираном.
Иран рассматривает Иракский Курдистан как проамериканский регион. Кроме того, Иран намерен ликвидировать ирано-курдские оппозиционные группировки, базирующиеся в Иракском Курдистане, и поэтому сотрудничает с Турцией.
Более того, Иран и Турция все больше координируют свою политику в регионе Ближнего и Среднего Востока, поскольку стремятся увеличить зону своего геополитического влияния на фоне их латентного противостояния с КСА и Израилем. Кстати, КСА жестко осудила Турцию и Иран за «агрессию» в Ираке, назвав их действия «недопустимым вмешательством в дела арабской страны».
Соперничество Ирана и Турции с Египтом, КСА и ОАЭ усиливается в Сирии, Ираке, Ливане, Йемене, Ливии, Афганистане. И вряд ли Багдад не учитывает этот фактор.
Оптимизация сил
США оптимизируют американское военное присутствие в Ираке с передислокацией основных сил базирования на два объекта в Иракском Курдистане. Данная стратегия позволяет США сохранить операционные возможности для возможного удара по проиранским прокси-силам, осуществляющим в пустынных районах контрабанду нефти из Ирака в Сирию, а также защитить ограниченный американский контингент от постоянных обстрелов шиитских боевиков, что подтверждает переброска США систем противовоздушной и противоракетной обороны.
Вероятно, Вашингтон стремится не допустить перехода нефтяных месторождений Киркука под контроль Анкары. Кроме того, США могут создать американскую военную базу в провинции Дияла, у западных рубежей Ирана.
В свою очередь Анкара, по мере того как развивает ВВС и ПВО Турции, в частности БПЛА, стремится ограничить традиционное преимущество боевиков РПК, которым они пользуются в труднодоступных сельских районах Ирака. Турция намерена добиться полного передвижения боевиков РПК между Турцией, Сирией и Ираком.
Однако огромные территории и пересеченная горная местность этого региона препятствуют достижению окончательных и долгосрочных результатов.
Оптимизация же присутствия США в Ираке способствует к ослаблению позиций проиранского ополчения, действия которого будут привлекать к себе еще больше внимания Багдада. США готовы к конфронтации с поддерживаемыми Ираном боевиками в Ираке.
Вместе с тем, США и Иран в будущем могут избежать прямой военной конфронтации, согласившись рассматривать Ирак как нейтральное государство. Иракский премьер-министр М. аль-Казыми принял решение посетить КСА, Иран и США для обсуждения с этими внешними акторами складывающейся ситуации и корректировки совместных действий. Однако, из-за госпитализации саудовского короля Сальмана бен Абдель Азиза аль-Сауда визит М. аль-Казыми в КСА был перенесен.
Поэтому М. аль-Казыми свой первый зарубежный официальный визит начал с Тегерана, куда он прибыл 21 июля т.г. во главе многочисленной высокопоставленной делегации Ирака.
По итогам переговоров Багдад и Тегеран заявили о намерении увеличить объем двусторонней торговли до $20 млрд. М. аль-Казыми подчеркнул, что Багдад никогда не допустит никакой угрозы со своей территории в адрес Ирана.
Следует учитывать, что, если М. аль- Казыми потерпит неудачу, США могут объявить правительство Ирака «враждебным и проиранским» и ввести новые санкции. Кроме того, полный вывод войск США из Ирака приведет к напряженности в отношениях между Багдадом и Эрбилем.
Американское присутствие в Ираке ведет к налаживанию отношений и установлению мира в Ираке между Багдадом и Эрбилем. Более того, присутствие США помогает обеспечить безопасность и стабильность для иракских курдов, а также для Ирака в целом. Противостояние между Демократической партией Курдистана (ДПК) и Патриотическим союзом Курдистана (ПСК) ухудшает военно-политическую ситуацию, как в Иракском Курдистане, так и в Ираке в целом. Иран, который имеет многолетние отношения с рядом курдских партий, имеет потенциал для подрыва курдского единства.
Лишь подобный расклад внутриполитических сил в Ираке позволяет утвердить в арабской стране федеративное устройство. В этом случае Багдад получит реальные и эффективные рычаги влияния на Иран и Турцию в вопросах внешней политики и региональной безопасности. Однако для трансформации Ирака в полноценное федеративное государство прагматики из числа иракских военно-политических элит должны победить на внеочередных парламентских выборах. Именно Парламент Ирака является ключевым институтом иракской политики в ситуации, когда страна фактически расколота, вновь заявляет о себе ИГ и растет число пораженных коронавирусом людей. Предстоящие внеочередные парламентские выборы должны изменить недееспособный политический расклад сил в парламенте Ирака. Поэтому иракским прагматикам крайне важно завоевать большинство в парламенте Ирака, что позволит менять и модифицировать законы в зависимости от того, что служит интересам Багдада, Анкары, Тегерана и Вашингтона.
Рауф Раджабов, востоковед, руководитель аналитического центра 3RD VIEW, Баку, Азербайджан
