Нынешнее «противостояние» между США и Турецкой Республикой (ТР) следует рассматривать как всего лишь средство давления на официальные власти РФ. Можно предположить, что официальный Вашингтон все же знаком с сирийскими планами официальной Анкары. Территория, которую сегодня официальная Анкара уже контролирует в Сирийской Арабской Республике (САР), в целом соответствует «бесполетной зоне», которую США обозначили еще в 2012 году как способ раздела Сирии.
Так, данные «бесполетные зоны» предполагалось использовать, как для подготовки сирийской вооруженной оппозиции и создания боевых баз боевиков, так и предотвращения восстановления официальным Дамаском своего контроля над территорией САР посредством сосредоточения в них большого количества беженцев. Кстати, официальные власти Турции намерены перевести порядка 3,5 миллиона сирийских беженцев со своей территории на освобожденные от курдских ополченцев территории Сирии.
Единство приоритетов Вашингтона и Анкары в САР
Долгосрочные интересы в сирийском вопросе у США и Турции как союзников по НАТО, в целом сходятся. В частности, администрация Президента США Дональда Трампа на сирийском направлении стремится:
во-первых, программа максимум – свергнуть Президента САР Башара аль-Асада в Дамаске; программа минимум – нейтрализовать устремления Б.аль-Асада расширить контроль над ключевыми регионами САР (большие районы САР номинально находятся под контролем правительства Б.аль-Асада, они фактически находятся в руках полуавтономных сил ополчения);
во-вторых, ограничить посреднические усилия РФ на фоне Астанинского переговорного процесса и Сочинской площадки.
На первый взгляд, интересы США и Турции по курдскому вопросу вступают в жесткое противоречие. Усиление курдского военно-политического присутствия в северных провинциях САР является главной целью США. Создание на севере САР курдской автономии позволит официальному Вашингтону использовать эту силу в качестве инструмента давления на Иран, РФ и Дамаск. Притом что в долгосрочной перспективе курдский фактор имеет большое значение для США с точки зрения безопасности Израиля.
Но по всем этим элементам сирийской стратегии США официальная Анкара может достичь компромиссного решения с официальным Вашингтоном. Для большой части турецких правых, левоцентристских политиков, высокопоставленных военных, чиновников, дипломатов, экспертов по международным отношениям НАТО является неприкасаемой и неоспоримой организацией.
Иными словами, намерение Президента ТР Реджепа Тайипа Эрдогана создать в приграничных с ТР районах САР т.н. «буферную зону» глубиной до 32 км реализуема, в том числе, при поддержке США. Ведь Анкара на севере Сирии формирует новую сирийскую армию, полицию, спецслужбы, а также создает региональные и местные органы власти. Р.Т.Эрдоган также намерен передислоцировать из ТР на север САР сирийских беженцев, а также усилить оттуда военно-политическое давление на официальный Дамаск, чтобы в итоге привести к власти в САР представителей арабо-суннитского большинства во главе с «Братьями-мусульманами». Эти планы Р.Т.Эрдогана пользуются поддержкой США, Израиля, а также большинства членов Лиги Арабских Государств (ЛАГ).
Объясняется НАТОвская солидарность Р.Т.Эрдогана и тем, что официальный Вашингтон стремится взять под свой контроль участок на западном берегу Евфрата, который в Дэйр-эз-Зоре практически полностью принадлежит правительственным силам САР, что не противоречит интересам Анкары. Тем более что в этом районе активны иранцы, стремящиеся сохранить коридор из ИРИ в Ирак, САР и далее в Ливан с выходом в Средиземное море.
Иными словами, долгосрочными задачами Турции на сирийском фронте являются:
во-первых, свержение Башара аль-Асада и формирование протурецкого или лояльного официальной Анкаре правительства из числа представителей арабо-суннитского большинства и туркоманского меньшинства;
во-вторых, выдавливание из САР всех проиранских шиитских вооруженных формирований.
Очевидно, что вышеуказанные две задачи не предусматривают военно-политического присутствия России в Сирии. Так, именно подконтрольные официальной Анкаре сирийские вооруженные группировки осуществили запуски ракет и дронов из провинции Идлиб в направлении авиабазы Хмеймим и порта Тартус, а группировка «Хайят Тахрир аш-Шам», известная своими связями с Турцией, взяла на себя ответственность за сбитый Су-25.
Скорее всего, Турция усилит свои действия на севере САР и Ираке. Ведь официальная Анкара должна принять меры для защиты национальных интересов ТР с учетом долгосрочных планов США в САР, планов РФ и Ирана по поддержке Президента САР Б.аль-Асада, а также позиции Израиля в регионе Ближнего Востока. Кроме того, курдская организация РКК продолжает базироваться в Ираке и, тем самым, создает угрозу Турции. Поэтому Турция проводит на территории Ирака боевые операции против РКК. Цель официальной Анкары – искоренить РКК, которая использует на севере Ирака горы Кандиль и Синджар в качестве своей базы. Более того, вероятно, официальная Анкара расширит свои военные операции против курдской группировки YPG в Манбидже и на восточном побережье реки Евфрат.
Следовательно, США могут пойти на некоторые уступки официальной Анкаре в вопросе Манбиджа. Ведь все бойцы Сирийской свободной армии (ССА), поддерживаемой Турцией, в основном являются жителями Манбиджа. Поэтому в настоящее время наблюдается усиление противоречий между YPG с арабами в Манбидже и на востоке побережья реки Евфрат.
Еще 25 мая 2018 года турецко-американская рабочая группа по САР на встрече в Анкаре разработала основные направления в дорожной карте по Манбиджу. Турецко-американская рабочая группа по САР определила основные пункты дорожной карты для сотрудничества в целях обеспечения безопасности и стабильности в Манбидже. Хотя, США не откажутся от планов использования YPG против официального Дамаска. Но, усилия США могут оказаться тщетными. Дело в том, что на севере САР усиливается фактор протурецких сил ССА. В сирийском Идлибе уже установлено 12 наблюдательных пунктов. Тем самым Идлиб, а также территория от Джераблуса до Джис аш-Шугура контролируется ССА. Эта обширная территория севера САР, находящаяся под защитой официальной Анкары, обязывает официальный Дамаск, Иран, РФ и США учитывать интересы, как Турции, так и ССА в рамках переговорного процесса по политическому урегулированию гражданской войны в Сирии. Ведь официальная Анкара и ССА через Идлиб могут оказать сильное военно-политическое давление на Дамаск в направлении провинции Алеппо.
Альтернативный альянс
Р.Т.Эрдоган восстановит отношения Турцией с США и ЕС после повторных местных выборов в Стамбуле. Следующий 4-х летний период без выборов открывает окно возможностей официальной Анкаре нормализовать свои отношения с США и ЕС, которые могут оказать реальную помощь Турции реформировать турецкую экономику. Кстати, Запад уже предлагает Р.Т.Эрдогану восстановить экономику. ЕС является основным торговым партнером Турции. Кроме того, США и ЕС в принципе готовы не принимать в расчет подавление демократических институтов в Турции в пользу сотрудничества в области торговли, вопросе беженцев и борьбы с терроризмом.
Поэтому Р.Т.Эрдоган не будет кардинально менять внешнеполитический курс официальной Анкары. Приоритетные направления внешней политики Турции обозначены в программе правящей Партии справедливости и развития (ПСР). Р.Т.Эрдоган заявил, что официальная Анкара не прекратит попыток взаимовыгодного процесса вступления Турции в ЕС, который она рассматривает как стратегическую цель. По мнению Президента ТР, официальная Анкара желает укрепить экономические и политические отношения ТР с различными региональными структурами, особенно с ЕС. Кроме того, Р.Т.Эрдоган считает важным поддерживать тесные отношения и с союзником в лице США, преодолев разногласия.
Правда, официальная Анкара намерена еще больше укреплять отношения с РФ, что говорится в программе правящей ПСР, обнародованной Р.Т.Эрдоганом. Притом что в программе ПСР говорится, что официальная Анкара будет защищать территориальную целостность Украины по вопросу Крыма.
Иными словами, Р.Т.Эрдоган и правящая ПСР обозначили основные контуры внешней политики Турции, которые уже реализуются официальной Анкарой. В частности, официальная Анкара активна на французском направлении с целью нейтрализации критики со стороны США, ФРГ и НАТО. Так, между компанией EUROSAM и Департаментом оборонной промышленности ТР подписан договор по «этапу B» в совместных разработках комплексов ПВО и ПРО. Проект разработки комплексов ПВО и ПРО, в котором принимает участие и Италия, имеет для Анкары базовое значение. Ведь Анкара, подписав договор с РФ о поставках ЗРК С-400, параллельно стремится разрабатывать системы ПВО и с союзниками по НАТО. Тем самым официальная Анкара намерена прикрыть воздушное пространство ТР с помощью нескольких различных систем ПВО и принять меры против угрозы с любой стороны.
При этом Турция продолжит добиваться своего регионального лидерства на Ближнем Востоке, и потому будет стремиться позиционировать себя в качестве самодостаточного центра силы, альтернативного альянсу США, Израиля и Королевства Саудовская Аравия (КСА), а также блоку Ирана, России и Президента САР Б.аль-Асада.
От ухудшения отношений с США и НАТО пострадает Турция, которая зависима от поставок американского и европейского оружия. Большая часть парка танков и бронетехники Турции представлены техникой американского и немецкого производства, эксплуатация которых требует периодического ремонта и замены комплектующих, а также модернизации. Официальная Анкара ожидает поставку из США 120 истребителей 5-го поколения F-35. Некоторые детали этих истребителей производятся в Турции.
Перспективы сотрудничества Турции с НАТО
Проблемой во взаимоотношениях между ТР и НАТО является отказ официальной Анкары участвовать в антироссийских шагах Альянса. Хотя, роль официальной Анкары в качестве некоего «покровителя» крымско-татарского населения и члена НАТО требуют от Турции присоединения к антироссийским санкциям.
Учитывая нынешнюю военно-политическую ситуацию в регионе Ближнего и Среднего Востока на фоне усиления региональных позиций Израиля и КСА, угрозу курдского сепаратизма, соседство с САР и Ираком, вероятно, официальная Анкара предпримет прагматичные шаги в отношении стабилизации отношений Турции с НАТО. В свою очередь, НАТО и США учитывают возросшую роль Турции в регионе Ближнего Востока и Черного моря. Тем более что именно официальная Анкара контролирует проливы Босфор и Дарданеллы. А этот фактор имеет ключевое значение в случае потенциальной эскалации конфликта в этом Причерноморском регионе на фоне военно-морской активности РФ, США и НАТО в Черном море.
Вместе с тем, усиление военного присутствия НАТО в Черном море не отвечает региональным интересам Турции. Дело в том, что на 2023 год намечено завершение строительства Стамбульского канала, который должен диверсифицировать пути выхода из Черного моря. В случае реализации этого проекта, вероятно, будет поставлен вопрос о новом режиме прохода в Черное море. В этих условиях усиление военного присутствия в Черном море нечерноморских государств невыгодно для Турции, т.к. внерегиональные страны будут стремиться изменить соглашения Монтре касаемо прохода в Черное море через проливы Босфор и Дарданеллы в свою пользу.
В сложившихся условиях наиболее вероятен сценарий, при котором официальная Анкара будет призывать стороны к диалогу и поддержанию целостности Украины. Это сохранит лицо Турции как члена НАТО и не испортит отношения с РФ. Подобная равноудаленность между РФ и НАТО на текущий период Анкарой рассматривается как наиболее удобный вариант поведения. Влияние Турции на крымских татар в любом случае останется неизменным, а отношения с РФ будут сохранены на прежнем уровне.
Выводы:
Во-первых, официальная Анкара в рамках реализации своей внешнеполитической доктрины будет поддерживать межгосударственные взаимоотношения с США и ЕС на текущем уровне, не допуская разрыва политических и экономических связей с основными партнерами.
Внешняя политики ТР не предусматривает долгосрочное сближение с РФ. Вероятно, официальная Анкара будет продолжать прагматично выстраивать свои взаимоотношения с РФ. У Москвы и Анкары нет четко согласованной повестки дня на долгосрочную перспективу, т.к. у ТР и РФ разные долгосрочные интересы и приоритеты. Но, на данный момент Турция и РФ считают, что их интересы сходятся в том, чтобы усилить свои геостратегические позиции в регионе Ближнего Востока.
Во-вторых, Р.Т.Эрдогана в настоящее время не заботит мнение США, НАТО и ЕС относительно действий официальных властей Турции по преодолению внутриполитического кризиса и подавлению курдского сепаратизма в республике. Р.Т.Эрдоган продолжит курс на дальнейшее укрепление своей власти в ТР посредством чисток во всех ветвях власти страны, в том числе, и в силовых структурах. В Анкаре считают, что США, ЕС и НАТО не могут не учитывать, что Турция – это южный фланг НАТО, от которого во многом зависит геополитическая ситуация в регионе Ближнего и Среднего Востока.
Поэтому несмотря на некоторое ухудшение взаимоотношений с США, ЕС и НАТО, официальная Анкара не намерена сворачивать сотрудничество с вышеуказанными геополитическими акторами, т.к. именно Турция является важным звеном и ключевым партнером Альянса в регионе Ближнего и Среднего Востока. Кроме того, именно с помощью Турции США и НАТО вовлекают в орбиту своих геополитических интересов Украину, Грузию, Молдову и Азербайджан. Следует также учитывать, что на территории ТР дислоцированы американские военные базы. Торговая война между США и ТР выгодна Москве, т.к. негативно сказывается на имидже США, НАТО и Турции.
Более того, Турция является своего рода противовесом Ирану, стремится расширить свое геополитическое и геоэкономическое влияние в САР, Ираке, Украине, регионе Южного Кавказа, Центральной Азии и Афганистане. Кроме Израиля, Турции и Саудовской Аравии у США нет надежных партнеров и союзников в регионе Ближнего и Среднего Востока. В свою очередь США и НАТО не заинтересованы в том, чтобы Альянс вслед за ЕС постиг процесс, аналогичный Brexit.
В-третьих, договоренность между США и Турцией о совместном контроле над сирийским городом Манбидж, для чего официальная Анкара обустроит возле Манбиджа еще одну турецкую военную базу, указывает на намерение двух стран-членов НАТО добиться смены власти в Дамаске. Символично, что переговоры прошли в штаб-квартире Европейского командования ВС США в Штутгарте.
«Дорожная карта», вероятно, будет применена и в других районах САР. Ведь главная цель ТР и США в САР – отстранить от власти неугодного для обеих стран Б.аль-Асада, что приведет к уходу из САР Ирана и значительно ослабит позиции РФ в рамках Женевского переговорного процесса.
Иными словами, официальная Анкара и официальный Вашингтон посредством «дорожной карты» по Манбиджу решили усилить военно-политическое присутствие США и ТР в САР для участия в определении будущего сирийской государственности без Б.аль-Асада и Ирана.
Можно предположить, что реализация «дорожной карты» превратит город Манбидж в плацдарм для ударов по правительственным силам САР, что негативно скажется на договоренностях в рамках Астанинского процесса и прошедшего в Сочи Конгресса национального диалога (КНД) со всеми вытекающими последствиями, в том числе, эскалацией гражданской войны. И официальная Москва обеспокоена созданием американо-турецкого «совместного механизма» по сирийскому урегулированию. Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу ранее заявил, что официальная Анкара готова на совместные с США меры в регионе, если силы YPG покинут город Манбидж. Турция предлагает США разместить в северном регионе САР совместный военный контингент для обеспечения безопасности. Очевидно, что американо-турецкий «совместный механизм» по сирийскому урегулированию негативно влияет как на Астанинский переговорный процесс, так и Сочинские договоренности.
Как следствие – между Ираном, РФ и Турцией нарастают внутренние противоречия, т.к. интересы каждого из участников трудно согласовать с намерениями другой стороны. В частности, российские и турецкие интересы сталкиваются по таким стратегическим вопросам: будущее курдской автономии в составе САР; дальнейшая судьба алавитского клана Б.аль-Асада; масштабы российского и иранского военно-политического присутствия в САР.
Кроме того, причиной разногласия между РФ и Турцией считается недавнее наступление правительственной армии САР в провинции Идлиб. Притом что официальная Анкара рассматривает свое военное присутствие в созданной в рамках Астанинского процесса зоне деэскалации в Идлибе в качестве инструмента расширения турецкого влияния в Сирии, а также как плацдарм для будущих военных действий против курдских сепаратистов.
Рауф РАДЖАБОВ, востоковед, руководитель аналитического центра 3RD VIEW, Баку, Азербайджан
