Почему в Карабахе вновь стреляют и какую роль в развязывании/урегулировании конфликта играют крупные региональные игроки – Россия и Турция? СОВА поговорила с руководителем Южнокавказского филиала украинского Центра исследований, армии, конверсии и разоружения Владимиром Копчаком.
Как вы считаете, почему эскалация напряженности произошла именно сейчас?
Во-первых, у Азербайджана много лет доктринально закреплено освобождение собственных территорий. Потом, если брать нынешнее обострение в районе Карабаха, оно является в т.ч. и следствием событий, которые произошли в июле на азербайджано-армянской границе в районе Тавуш-Товуз. В этой связи Азербайджану потребовалась некая сатисфакция за эти события, и без того высокий запрос общества на освобождение территорий вырос еще больше. Плюс – в случае с Москвой у Баку остался элемент недосказанности – вспоминаем обострение отношений вокруг темы «поставок 400 тонн военных грузов в Армению».
На этом фоне проявилось резкое сближение Баку с Турцией. Все это наложилось на многолетний тупик процесса урегулирования в формате Минской группы ОБСЕ. Так что в Баку такое решение вызрело давно. Оно не спонтанное. Также стоит понимать, что боевые действия вести с ноября по март в районе Карабаха если и возможно, то очень тяжело.
Азербайджан подает это как контрнаступление, но, в принципе, сейчас это уже не принципиально. Все всё понимают. Подать это можно как контрнаступление в разрезе событий 1994 года – Баку запустил процесс деоккупации территорий военным путем. Фактор поддержки Турции, безусловно, добавляет уверенности азербайджанской позиции. Плюс – пока мы видим «странную позицию» России не столько по отношению к Армении, сколько к администрации Никола Пашиняна и т. д.
И все же, какую позицию в этом конфликте занимает Россия, учитывая членство Армении в ОДКБ?
В сети Facebook гуляет очень правильный тезис: «Когда спрашивают, кого поддерживает Российская Федерация в конфликте Армении и Азербайджана, правильный ответ звучит как – Россия поддерживает конфликт». Этот, как никогда, актуален и сейчас. Это вообще-то часть целенаправленной политики Российской Федерации уже в течение десятилетий. На Южном Кавказе и не только. Менеджмент конфликта, «деэскалация через эскалацию» и так далее.
Да, сегодня видны симптомы, того, что Россия теряет монополию в модерации карабахского конфликта, прежде всего, из-за активной позиции Турции на стороне Азербайджана и в контексте защиты своих интересов на Южном Кавказе и в ряде перекрестных регионов.
По поводу ОДКБ… Давайте зафиксируем, что сегодня ОДКБ в виде именно военного блока, который способен на что-то влиять, де-факто не существует. Это некая ширма и надстройка для продвижения интересов Кремля в регионе Южного Кавказа и на постсоветском пространстве. А почему Москва ведет себя весьма странно – на то может быть несколько причин. Стратегически Москва не заинтересована в потере для Азербайджана. Жесткая союзническая фрагментация по линии Турция/Азербайджан – Россия/Армения может привести к разрыву всей системы связей Кремля в Баку – политических, экономических и так далее. А этого в Москве очень не хотят.
Сейчас противостояние идет в районе Карабаха, тем более боевые действия идут на территории оккупированных районов вокруг бывшей НКАО, в т.н. «зоне безопасности» в логике армянских сторон. Москве пока вступать прямым военным путем в поддержку Армении: а) особого смысла нет; б) есть рабочая отмазка в виде того, что агрессии собственно против Армении пока не происходит. По большому счету, Кремлю все равно, где в районе Карабаха будет проходить новая линия разграничения, где это все остановится, если Армения и Азербайджан будут и дальше висеть на кремлевском крючке по урегулированию Карабаха.
Есть еще и внутриармянский фактор. У Кремля есть, скажем так, некоторые претензии к режиму Никола Пашиняна. Тянется это еще с апреля 2018 года, когда в логике Москвы Пашинян пришел к власти в результате «цветной революции», причем бескровной. Дурной знак для Москвы. В Армении сейчас активизировались (причем не без подпитки из Москвы) разные политические силы из прошлого, известная «карабахская группировка» и так далее.
Конечно, России сейчас единолично вести игру сложнее, не учитывая позиции Турции. В этом плане принципиально, насколько Кремль готов поднимать ставки и в поддержке Армении, и в давлении на Азербайджан (а инструменты там могут быть самые разные). Поэтому выход на некий консенсус с Анкарой, как, например, это было в Сирии, вполне возможен.
Если говорить об участии Турции в этом конфликте… По-вашему, насколько это реально и могло ли это сыграть какую-то существенную роль?
Турция уже играет самую активную роль – как военно-техническую, так и на уровне четких заявлений в поддержку Баку. Азербайджан активно использует турецкие беспилотники «Байрактар». Весьма вероятно, что управляются они турецкими операторами.
Турция является сдерживающим фактором для ассиметричного ответа Армении и прямого участия России. Армении перед мировым сообществом важно зафиксировать противостояние именно с азербайджано-турецким блоком, важно «включить» Россию для выполнения союзнических обязательств. Пока это не удается сделать даже после удара по азербайджанскому городу Гянджа. Причины «сдержанности» России мы обсудили выше.
При этом ни Москва, ни Анкара, не заинтересованы в лобовом масштабном противостоянии между собой на уровне регулярных вооруженных сил.
Какие переговорные форматы сейчас могут сработать и насколько продуктивен в данном случае формат Минской группы ОБСЕ?
Формат Минской группы ОБСЕ далее возможен максимум для картинки. Она уже показала свою полную несостоятельность в урегулировании конфликта и до последней эскалации. На практике позиция Франции, когда президент Макрон фактически стал на сторону одной из сторон противостояния, на мой взгляд, подвела жирную черту под функционированием Минской группы ОБСЕ. Мне сейчас сложно представить, как можно усадить за стол переговоров в этом формате Азербайджан с Турцией за спиной.
Претензии могут быть и у Армении. Как в Ереване продвигать известные «мадридские принципы» после таких масштабных боевых действий? Ясно, что Москва может на него надавить, и все будет зависеть от развития ситуации на фронте, где Азербайджан продолжает наступление. Баку, похоже, готов поднимать ставки и дальше.
Вариант апреля 2016 года – перемирие с фиксацией новой линии разграничения с отходом отвоеванных территорий Азербайджану – все менее вероятен. Россия в своей логике на это готова, правда, с «миротворческой» миссией по факту на территории Азербайджана. Баку 30 лет на это не соглашался, поэтому, что его должно заставить сделать это сейчас? Торги, давление, угрозы на разных уровнях будут продолжаться. Так что, к сожалению, реальное перемирие, а тем более разрешение конфликта пока не просматриваются…
Диана Шанава
