Казахстанские события стали, пожалуй, главным политическим шоком первых дней наступившего 2022-го года.
Стремительность происшедших событий и отсутствие внятных ответов на целый ряд ключевых вопросов о характере, причинах, последствиях и выгодоприобритателях январских волнений в стране, которая считалась оплотом стабильности и социально-экономического развития в Центральной Азии и СНГ в целом, диагностировала резкий качественный и количественный рост стоящих перед странами региона рисков.
При этом проблема как бы разделилась на две части, каждая из которых ставит свои вызовы – взрывной рост протестов, сопровождаемый насилием и мародерством, и молниеносный ввод в страну «миротворческих сил» ОДКБ по приглашению президента Токаева.
Азербайджан и страны Южного Кавказа в целом – в силу этнокультурного родства, наличия восходящих к общему советскому целого ряда институциональных особенностей, членства в общих организациях, реализации целого ряда совместных макропроектов и, пожалуй, самое главное, фактора непредсказуемого большого соседа в лице России – восприняли ситуацию в Казахстане с особой тревогой.
Тот факт, что Армения, будучи членом ОДКБ, отправила своих военнослужащих в составе контингента, пусть и в символическом количестве 70-100 человек, только усилил осознание того, насколько непосредственное отношение эти события имеют к Южному Кавказу. Совсем неслучайно официальная реакция Баку, который традиционно поддерживает принцип легитимности властей и относится к так называемым «цветным революциям» скорее негативно, на казахстанские события была на удивление сдержанной и по сути, повторяла турецкую и во многом европейскую. Выражая поддержку стабильности и правопорядку в Казахстане в целом, и выражая поддержку казахскому народу и государству, Азербайджан не особо спешил рукоплескать действиям казахстанских властей, в отличие некоторых других постсоветских стран или того же Китая.
Конечно же, практически все макрорегиональные проекты, активной частью которых является или намеревается стать Баку, так или иначе собирают вместе страны Южного Кавказа и Центральной Азии. Это проекты, включащие в себя такие разные и во многом противоположные объединения, такие как китайский проект большого логистического маршрута «Один пояс- один путь» или новосозданная на базе прежнего Тюркского Совета Организация Тюркских Стран. Наопмню, что это решение, принятое на саммите в ноябре 2021 и призванное запустить процессы многосторонней интеграции Турции, Азербайджана и 4 тюркских центральноазиатские стран, подвигло многих экспертов говорить о долгосрочной стратегии создания современного Турана под эгидой Анкары, включая даже объединенные вооруженные силы – ночной кошмар и повод для очередного приступа шизофрении кремлевских пропагандистов, которые в пику Западу не прочь восхвалять дружбу Путина с Эрдоганом.
Принятый на том же саммите ТЮРКСОЙ документ «Видение для тюркского мира-2040» постулировал интенсивную интеграцию, при этом делая упор на не самые очевидные вещи, вроде совместного развития науки и технологий. Конечно же, проекты такого масштаба, какие бы рациональные и «технические» цели они ни заявляли, самим своим масштабом и амбициозностью обречены влиять на политические взгляды и идеологию вовлеченных в них народов – и это создает заметный контраст с элементами «мягкой силы» России, которые преимущественно сводятся к консервации советского наследия и охране «стабильности», не предлагая какого-либо видения будущего.
В этой связи Центральная Азия жизненно важна для Баку, и успешный Казахстан, как ее самое развитое звено, а также государство, контролирующее сухопутные пути из Китая в европейскую часть России и Западную Европу, является ее ключевым фрагментом. Точно так же как Азербайджан, стиснутый на западном берегу Каспия между РФ и Ираном, является для этих стран незаменимым окном на Запад.
Надо отметить, что потенциал развития стран Центральной Азии в целом серьезно сдерживается их удаленностью от Мирового Океана и ограниченностью доступных коммуникаций, поэтому наличие функционирующих коридоров с Южным Кавказом очень важно. С другой стороны, именно эта удаленность региона делает их наиболее перспективными потенциальными партнерами Баку в его амбициозных региональных проектах, таких как транспортный коридор Запад-Восток. Или Свободная Экономическая Зона порта Алят, которая именно для Центральноазиатских республик реально может сыграть роль катализатора роста экономических связей. Наконец, вспомним, что самая закрытая страна региона Туркменистан в последнее время наконец-то стала делать первые шаги в сторону региональной интеграции с тюркскими странами и разработке совместных с Азербайджаном проектов по добыче и транспортировке нефти и газа. Любая серьезная дестабилизация и вмешательство внешних игроков в Казахстане неизбежно самым серьезным образом повлияли бы на Ашхабад.
Есть еще один фактор, который делает страны Южного Кавказа и Центральной Азии очень важными друг для друга. Как известно, практически все постсоветские республики после получения независимости от Советского Союза столкнулись с серьезными проблемами, заметно тормозившими их суверенное развитие. Если ахиллесовой пятой Южном Кавказа стали территориальные конфликты – между собой (Азербайджан и Армения) или с поддерживаемыми Россией сепаратистами (Грузия), то для Центральноазиатских республик ею скорее является недостаточно сильная проработанность национального дискурса и, таким образом, повышенная уязвимость к потенциальным претензиям Москвы на восстановление характерных для империи отношений господина и вассала.
Неслучайно завуалированные нападки на независимую государственность Казахстана из Кремля в последние годы были весьма слышны, в том числе из уст самого президента Путина. Поэтому успешное развитие и укрепление независимости в одном из этих регионов по определению должно повышать шансы на успех другого. Как единственная преимущественно мусульманская и тюркская страна Южного Кавказа, Азербайджан играет тут особо значимую роль: своего рода географического и ментального моста между Турцией и восточным флангом тюркского мира. Таким образом, для Баку независимость Казахстана и других стран Центральной Азии – необходимое условие для реализации своего интеграционного потенциала и мягкой силы.
Конечно, в кавказских столицах прекрасно понимают, куда дует ветер – не замечать ведущихся уже в открытую разговорах о «СССР 2.0» и восстановлении постсоветского пространства как зоны «эксклюзивных российских интересов» попросту невозможно.
Если Ереван, будучи членом ОДКБ и давно завися от присутствия российских военных на его территории, видимо будет стараться «балансировать», то для Баку и Тбилиси приемлемые альтернативы стратегическому курсу последних 30 лет отсутствуют.
Геополитическая логика Путина определяется попытками действовать «на слабо»: каждый шаг, встреченный противником без сопротивления (а тем более, если бездействие сопровождается боевитой риторикой), укрепляет Кремль в собственной правоте и готовности идти до конца. Каждый «камень» в его воображаемую корону будет прибавлять Путину уверенности и решимости идти на еще более дерзкие шаги.
Сложившаяся вокруг Украины ситуация доказывает: какого-либо единства мнений и готовности предоставить Киеву железные гарантии безопасности перед лицом российских угроз в западных столицах нет и близко, что и позволяет Кремлю ежедневно повышать ставки, а также неприемлемость собственных требований. Вот по этим причинам введение контингента ОДКБ в Казахстан вызвало такое нешуточное беспокойство в Баку. Было понятно, что если РФ каким-то образом пожелает продлить свое присутствие и использовать этот повод для ползучей «ресоветизации» Казахстана, никакого серьезного международного сопротивления ожидать тем более не стоит.
Конечно, весьма неприятным моментом для Баку стало участие Еревана в кремлевской операции. Существует мнение, и весьма обоснованное, что Москва активно препятствует достижению устойчивого мира между сторонами карабахского конфликта и использует свое огромное влияние на Армению в этих целях. Любопытно, что буквально через пару дней после известия о вводе войск на Кельбаджарском направлении случился вооруженный инцидент с человеческими жертвами – первый с середины ноября, после которого армянская сторона была вынуждена принять основные условия Азербайджана.
Таким образом, актуализация ОДКБ и восстановление полного доверия Москвы армянскому руководству, которое имело место до прихода к власти Н.Пашиняна, может привести к потере и так очень скромных продвижений в сознании армянского истеблишмента и общества в сторону признания необходимости мира с Азербайджаном и Турцией, и дать весомые козыри в руки реваншистов и радикальных националистов, которые могут вновь увериться в российской поддержке против Баку.
Мурад Мурадов, соучредитель и заместитель директора Бакинского аналитического центра им. Топчубашова, Азербайджан
